Кишинев и Тирасполь готовятся к политическому урегулированию? О чем хотел сказать Франко Фраттини

Главная / Аналитика / Кишинев и Тирасполь готовятся к политическому урегулированию? О чем хотел сказать Франко Фраттини
Экс-министр иностранных дел Италии, спецпредставитель председателя ОБСЕ по Приднестровью Франко Фраттини разглядел на берегах Днестра «сильное стремление» к началу диалога по политическому статусу региона. На неделе в украинской газете «Европейская правда» было опубликовано его интервью, посвященное в том числе ситуации в переговорном процессе по Приднестровью. Фраттини, который курирует приднестровское урегулирование в 2018 году, помимо прочего рассказал о проведенных консультациях с Кишиневом и Тирасполем касательно политической части урегулирования. Итальянский дипломат уверен, что сегодня «есть сильное стремление» и Кишинева, и Тирасполя к тому, чтобы, наконец, открыть т.н. «третью переговорную корзину» о политическом статусе территории Приднестровья. О том, действительно ли слова дипломата предвосхищают грядущий прорыв в переговорном процессе, рассуждают эксперты RTA. Кристиан РУССУ: Представитель ОБСЕ, конечно, сделал достаточно громкие заявления. В общем-то сам факт проведения неформальных консультаций со сторонами конфликта не удивляет, так как это нормальная работа посредника. Но вот чтобы по итогам этих встреч высокие чиновники из ОБСЕ говорили о сильном желании Кишинева и тем более Тирасполя «откупорить» ларец с секретами в виде модели политического урегулирования – это нечто новое. По крайней мере, ни о чем подобном в публичном поле в последнее время не говорили ни на одном из берегов Днестра. Скорее наоборот – достаточно вспомнить недавнюю встречу президента Молдовы Игоря Додона с лидером «ПМР» Вадимом Красносельским, по итогам которой приднестровский лидер говорил о неготовности обсуждать политические вопросы. В каком-то смысле слова Фраттини кажутся сенсацией, но на самом деле таковой не являются. По большому счету, ничего принципиально нового спецпредставитель ОБСЕ не сообщил, потому что за его звучными формулировками – а Фраттини все-таки не только дипломат, но и политик – скрывается обыденная риторика ОБСЕ. «Приднестровье как регион с особым статусом в рамках единой Молдовы», «конфликт созрел для урегулирования», «решение социально-экономических проблем для перехода к политическим» – все эти фразы уже не год и не два перепечатываются из одних пресс-релизов и заявлений ОБСЕ в другие. Как мне кажется, гораздо примечательнее выглядит позитивный тон Фраттини при оценке текущего прогресса в переговорном процессе, который он характеризует как «немалый успех». Такой демонстративный оптимизм отнюдь не случаен, и я склонен считать его часть общей канвы процессов вокруг Приднестровья. Евросоюз постепенно «прибирает к рукам» приднестровское урегулирование. Брюсселю и в особенности Берлину, при поддержке подыгрывающего Итальянскому председательству ОБСЕ важно показать высокую результативность своих усилий в Приднестровье. В этом смысле анонс чуть ли не переговоров о политическом статусе – это как раз попытка несколько «поднадуть» свои успехи, показав, что посредники в лице ОБСЕ не только умело справляются со своей ролью, но даже готовы вывести процесс на качественно новый уровень. Симптоматично, что Фраттини сразу сделал важную оговорку о том, что для открытия «третьей корзины» для начала «должны быть выполнены все договоренности в социально-экономическом и человеческом измерении». Это, кстати, вполне возможно, если судить по опыту разрешения проблем в отношениях Кишинева и Тирасполя в последний год. Другое дело, что «неполитических» проблем на деле так много, что распутать этот клубок наскоком вряд ли удастся. В конце концов, совершенно отсутствует сколь-нибудь реалистичный план урегулирования, пользующийся хотя бы минимальной поддержкой обеих сторон. Кишинев и Тирасполь находятся на антагонистичных позициях – «регион с особым статусом» и «международно признанная независимость» – не особо проявляя желания к компромиссу. Скажем прямо, не самая удобная почва для старта политического диалога. Уверен, что и в Берлине, и в Риме все эти расклады хорошо понимают. Поэтому сейчас идет речь не о выработке формулы окончательного разрешения конфликта как таковой, а скорее о создании некой модели, направляющей процесс урегулирования в конструктивное, стабильное и предсказуемое русло. Причем, уверен, эта модель будет разрабатываться с прицелом не только на «здесь и сейчас» – если она докажет свою эффективность, ее с высокой долей вероятности апробируют и в рамках других конфликтов, в первую очередь в Украине. Любопытно, что сам Фраттини, такую возможность отверг, отметив, что в Молдове и Украине «ситуации совершенно разные». Конечно, можно согласиться с тем, что конфликты в этих странах отличаются и генезисом, и историческим бэкграундом, и текущей фактурой. Однако трудно не провести и определенные параллели, тем более с учетом того, что конфигурация международных посредников в обоих случаях, во многом, идентична. Поэтому, если в грядущем году мы действительно увидим подвижки не только в социально-экономических, но и политических вопросах молдо-приднестровского урегулирования, можно с уверенностью прогнозировать использование «приднестровских наработок» в будущем и на востоке Украины. Андрей ВОЗНЕСЕНСКИЙ: Действительно, экс-министр иностранных дел Италии еще и политик, поэтому в этом его интервью важен контекст. 13-15 сентября Фраттини побывал на организованном фондом Виктора Пинчука форуме Yalta European Strategy в Киеве и выступал там в качестве спикера. При этом в экспертных и медийных кругах Украины любые события на приднестровском треке так или иначе рассматриваются через призму конфликта на Донбассе, поэтому в Киеве немного побаиваются возможного политического урегулирования приднестровской проблемы, так как весьма вероятно, что похожую модель предложат для Донбасса. Не удивительно, что журналиста в упомянутом резонансном интервью с Фраттини не особо интересовали тонкости переговорного процесса по Приднестровью. Например, найденные в текущем году модели и механизмы разрешения проблем между Кишиневом и Тирасполем в социально-экономической плоскости, хотя именно этим рано или поздно предстоит заняться Киеву на Донбассе вне зависимости от того, будет ли использован прецедент Приднестровья или нет. После назначения Дмитрия Козака на должность спецпредставителя президента России по Молдове фобии Киева о будущей федерализации Молдовы, а за ней и Украины только возросли. Поэтому интервьюеру в первую очередь было важно узнать, какой будет в итоге модель политического урегулирования конфликта на Днестре. А главное, убедиться, что Приднестровье будет лишено возможности как-то влиять на внешнеполитический вектор Молдовы. Нетрудно заметить, что Франко Фраттини намеренно уходил от конкретики, заверяя, что все будет хорошо. Отказываясь проводить параллели между урегулированием на Днестре и на Донбассе он все же проговорился, что
«В любом случае это будет регион с особым статусом в рамках Молдовы».
Вряд ли Фраттини удалось успокоить журналистов, тем более, что он намекнул на политическое урегулирование на Днестре, к которому есть «сильное стремление» и в Кишиневе, и в Тирасполе. Сложно судить, чем именно руководствовался Фраттини, когда заговорил о возможных сроках, но его слова, наверное, вызвали еще большую озабоченность в Киеве. До этого о 2019 годе, как об окне возможностей для приднестровского урегулирования говорил только президент Молдовы Игорь Додон, которого в Украине видят в качестве проводника интересов Москвы. Ни со стороны приднестровской администрации, ни правительства Молдовы подобных оптимистичных заявлений не наблюдалось. Возможно, итальянский дипломат имел в виду, что при наличии заинтересованности и стремления сторон конфликта к поиску компромисса, все возможно уже в самое ближайшее время, и хотел именно эту мысль в качестве главной донести до читателей издания. Очевидно, в европейских столицах очень хотят добиться собственных успехов на приднестровском треке: Фраттини четко увязал прогресс в политическом урегулировании в Приднестровье с полной реализацией ранее достигнутых в Риме при посредничестве Итальянского председательства ОБСЕ договоренностей. Насколько достижимы в текущем году результаты, о которых говорит Фраттини – большой вопрос. Если за оптимистичными и бодрыми заявлениями опытного политика и дипломата Франко Фраттини стоят не пустые слова, а конкретные наработки – то шансы на это есть. Однако, судя по скупым официальным сообщениям дипломатов и политиков, о какой-либо положительной динамике говорить не приходится. А это значит, что европейские столицы действительно только ищут путь для того, чтобы как можно ближе «подступиться» к политическим аспектам приднестровского урегулирования.