«Мини-майдан» в Кишиневе — репетиция нового государственного переворота в Молдове

Владимир Ротарь Вчерашние события в Кишиневе сигнализируют о старте реализации сценария по силовому смещению нынешнего молдавского режима. В то же время президент Игорь Додон сильно рискует, пытаясь использовать протесты в своих целях 2 марта в Молдове вспоминают одну из самых трагических страниц в своей недолгой современной истории — начало вооруженного конфликта на Днестре. В нынешнем году этот день вышел максимально неспокойным: помимо традиционных памятных мероприятий в центре Кишинева начался с виду стихийный митинг, который на определенном этапе напоминал черты молдавской версии «майдана». Основными действующими лицами протестов стали как раз ветераны войны на Днестре. Во времена правления Влада Плахотнюка они редко попадали в эпицентр внимания, будучи, как говорится, «тише воды ниже травы». Однако, в этот раз достаточно солидная масса участников приднестровского конфликта выдвинулась на площадь явно не для того, чтобы просто «постоять». Формальный повод для митинга — недавние скандальные заявления главы МИДЕИ Аурелиу Чокоя, впрочем, вскоре зазвучали лозунги, направленные против Игоря Додона и Иона Кику, а также разнообразные требования: от отставки правительства до социальных льгот. В определенный момент показалось, что протест стремительно радикализируется, но, в конечном счете, все ограничилось выломанной дверью в здание кабмина и стихийным перекрытием улиц. Ближе к вечеру с инициативной группой представителей протестующих встретился Ион Кику, который дал заверения в том, что их пожелания будут рассмотрены. Этим протесты удалось временно погасить, хотя ветераны после встречи с Кику заявили, что «война не закончена». События 2 марта, разумеется, стали отличным поводом для каждого молдавского политика высказать свои версии и трактовки происходящего с попутным выдвижением обвинения в сторону оппонентов. В большинстве своем, говоря об инициаторах протеста, чаще всего кивали на Влада Плахотнюка и Илана Шора, что в первом приближении, кажется, не так далеко от правды. Тем не менее, если смотреть на ситуацию шире, то нетрудно заметить, что ее корни имеют не внутримолдавский характер. Уже давно говорится о том, что слом коалиции ПСРМ-ACUM разрушил сложившийся в июне статус-кво вокруг Молдовы и дал старт разработке новой западной (прежде всего, американской) стратегии по нашей стране. И прошедшие протесты в Кишиневе сигнализируют о том, что она начала действовать. Предтечей этому стал мнимый раскол Демократической партии, которую, по всей видимости, решили реактулизировать в качестве главного защитного механизма от усиления российского влияния в регионе. Расчет понятен — несмотря на все прошлые прегрешения партии и ее лидера, ДПМ продолжает следовать в западном фарватере, и, в отличие от «плюшевых» PAS и DA, обладает необходимыми ресурсами и опытом для организации борьбы «на улицах». Поэтому, пока основная часть демократов осталась в неформальной властной коалиции, потихоньку инфильтрируясь в органы власти, вторая сформировала т.н. движение «Pro Moldova», на которое, по-видимому, и повесили протестное направление. На это, в частности, намекают и личности «застрельщиков» вчерашних протестов вроде Василия Синигура, которые раньше уже отличались схожими акциями на благо ДПМ и Плахотнюка. Понятно, что сценарий с протестами лишь один из возможных вариантов, а главные усилия западных игроков будут сосредоточены на достижении конвенциональной победы над Додоном в ходе осенних выборов. С другой стороны, если мирный путь реализовать не удастся по тем или иным причинам (а к этому есть предпосылки — например провал идеи о едином оппозиционном кандидате), то вывод людей на улицы станет почти неизбежным. В этом плане вчерашние протесты можно считать определенной «пристрелкой» с несколькими важными целями: проверкой мобилизационных способностей, отработкой тактики действий по блокировке и захвату государственных учреждений, а главное, анализом реакции властей. Она, к слову, оказалась достаточно мягкой. Даже когда ветераны разбивали дверь в здании правительства, не были предприняты никакие силовые меры по подавлению или, по крайней мере, «отрезвлению» протестующих. Можно предположить, что президент и кабмин были заранее осведомлены о грядущих событиях в центре столицы и, более того, внедрили в протест собственных людей. На эти мысли наталкивают и крайняя неоднородность участников митинга, постоянные споры и беспорядочность их действий, когда различные зазывалы тянули массы то в одном, то в другом направлении, и попытки радикализации, которые явно не были поддержаны основной массой протестующих. Это вновь намекает на гипотезу о том, что президент решил воспользоваться уже довольно старой даже для постсоветского пространства методичкой по использованию радикальных сил как пугала для мобилизации корневого электората. С учетом того, что пока президентская кампания по переизбранию идет ни шатко, ни валко, эту идею понять можно. Но, как уже говорилось ранее, она не сработала ни для Владимира Воронина, ни для Виктора Януковича, которые в результате сами подготовили себе политическую могилу. Ровно тем же путем сейчас идет и Игорь Додон, надеясь не повторить ошибки предшественников и переиграть своих оппонентов как внутри, так и за пределами страны. Что ж, за прошедший год президент показал, что в умении вести политическую борьбу он весьма искушен. Но есть мнение, что на фоне такого «головокружения от успехов» глава государства пока не до конца осознает все риски попыток использовать протесты в своих электоральных целях.