Чем запомнится президентство Игоря Додона 2016-2020?

Семен АЛБУ Главный итог четырехлетки Игоря Додона — значительно возросшая в сравнении с его предшественником роль института президента, который вновь стал влиятельным игроком на молдавском политическом поле Игорь Додон был избран президентом Молдовы в 2016 году, сменив на этом посту Николая Тимофти. Последний, как известно, был далеко не публичной личностью, скорее напротив — достаточно скучным и тихим функционером, из-за чего получил от молдавских экспертов и журналистов нелицеприятное прозвище «немая утка». Запомнился Тимофти разве что неожиданно смелым противодействием Владу Плахотнюку, когда тот попытался занять кресло премьер-министра. Да и то, героический ореол этого эпизода был значительно нивелирован последующими извинениями Тимофти всесильного олигарху. На этом фоне лидер социалистов — энергичный и «свежий», шедший с понятной населению программой и четкими лозунгами — смотрелся очень выигрышно. Кроме того, политический вес Додону прибавляло и то, что он был первым всенародно избранным президентом Молдовы с 1996 года. А, значит, априори обладал куда большей легитимностью, чем многие другие составляющие молдавской политической системы. Начав с ритуальных шагов, вроде снятия флага Европейского союза со здания президентуры и замены румынского языка на молдавский на своем официальном сайте, Додон довольно скоро приступил к реализации своих предвыборных обещаний. Уже в первой половине 2017 года он инициировал консультативный референдум по четырем вопросам: отмене закона об украденном миллиарде, расширению полномочий президента, сокращению числа депутатов и возвращению предмета «История Молдовы». Впрочем, «ручной» Конституционный суд Плахотнюка признал проведение плебисцита не соответствующим основному закону РМ и полномочиям главы государства. В дальнейшем ограниченность президентского статуса не раз мешала Додону претворять в жизнь пункты своей программы. Напомним, что в Молдове глава государства обладает очень скудным набором властных рычагов. Так, он имеет статус главнокомандующего (впрочем, в период правления Плахотнюка молдавские военные отправлялись на совместные учения с НАТО даже вопреки решению президента), право законодательной инициативы, назначать судей, распускать парламент при определенных условиях, назначать премьера. Также молдавский лидер должен подписывать принятые законы, и этим инструментом Додон активно пользовался, регулярно отклоняя не нравившиеся ему проекты.  Правда, вскоре на это последовал контрудар в виде постыдной и неконституционной практики временных «отключений» президента. Кроме того, Партия социалистов, которая служила союзником главе государства в парламенте, до июня 2019 года пребывала в оппозиции, в то время как правящее большинство было абсолютно нелояльно Додону. Поэтому первая часть президентского срока Додона в основном была посвящена внешней политике и реинтеграции страны, и на этих направлениях был достигнут ряд успехов. В первую очередь, Додону удалось значительно активизировать контакты с Российской Федерацией (что было в известной мере «гвоздем» его программы на выборах) и наладить регулярный личный диалог с Владимиром Путиным — последний за этот период встречался с Додоном больше раз, чем с любым другим мировым лидером. Это принесло плоды в виде практических договоренностей с пользой для Молдовы: Москва предоставила Кишиневу скидку на газ, отменила пошлины на некоторые категории товаров из РМ, сделала послабления для молдавских трудовых мигрантов на своей территории. Кроме того, Россия согласилась выделить двухсотмиллионный кредит, который, однако, был заблокирован Конституционным судом. Но возможность получить его еще остается — ожидается, что новое соглашение будет подписано в преддверие второго тура ноябрьских выборов. Благодаря Додону Молдова также получила статус государства-наблюдателя в Евразийском экономическом союзе. При этом в отношениях с соседями было не все гладко — президенту мешало закрепившееся за ним реноме «пророссийского политика» и «агента Кремля», а в случае с Украиной — еще и его давние заявления о российском Крыме. В итоге за четыре года Додону лишь раз удалось встретиться с лидером Румынии Клаусом Йоханнесом на полях Нью-Йоркского саммита ООН, а коммуникация с украинскими лидерами отсутствовала вовсе. Не стал своим Игорь Додон и на Западе, хотя и имел периодические контакты с европейскими и американскими чиновниками. Дипломатическая изоляция президента особенно усилилась после развала коалиции ПСРМ и ACUM в конце прошлого года. Приднестровское урегулирование был отмечено всплеском активности в 2017-2018 годах, чему также поспособствовали регулярные встречи Додона с главой левобережья Вадимом Красносельским, которых к настоящему моменту набралось аж восемь. Не сказать, что в их отношениях наблюдалась полная идиллия (дело порой доходило и до заочных словесных пикировок), однако в целом ни один молдавский президент не имел столь плотной коммуникации с главой приднестровской администрации. Сейчас взаимоотношения Кишинева и Тирасполя вновь ухудшились — но это в целом стандартная история для предэлекторальной Молдовы, к тому же усугубленная пандемическом кризисом. После окончания правления Влада Плахотнюка Игорь Додон воспользовался новыми обстоятельствами, чтобы, наконец, действительно стать первым лицом в государстве (что ему и удалось, особенно после образования коалиции ПСРМ и ДПМ). Постоянные совещания со спикером и премьером и мощная медийная активность в значительной мере прикрыли очевидный недостаток полномочий президента, а наличие лояльной правящей коалиции позволяло отныне оказывать прямое влияние и на внутреннюю политику страны. В начале 2020 года Игорь Додон дает программное интервью, в котором обозначает восемь главных приоритетов до конца своего срока. Очевидно, что пандемия внесла серьезные изменения в эти планы, которые удалось реализовать далеко не в полном объеме и с явно меньшим пиар-эффектом. Так, например, «большая стройка», задуманная президентом, в итоге ограничилась лишь обновлением некоторых участков дорожной сети. Кроме того, Додону все же удалось выполнить (частично) некоторые из пунктов своей программы — в частности, несмотря на противодействие МВФ, он добился принятия закона о сокращении  долга по закону об украденном миллиарде, также была введена индексация пенсий два раза в год. Любопытно, что на протяжении своего президентства Игорь Додон постепенно корректировал некоторые из своих ключевых тезисов, а также отказался от самых радикальных идей. Так, из его публичной риторики постепенно пропали призывы к отмене Соглашения об ассоциации с Евросоюзом, резкие выпады в сторону евроатлантической интеграции и необходимости скорейшего закрытия учреждений НАТО в Кишиневе. Идея с референдумом о внешнеполитическом векторе уступила место концепции «взвешенной внешней политики» и нейтрального статуса, которую президент, пока довольно безуспешно, пытался реализовать последний год. За прошедшие четыре года Додону не удалось выполнить и ряд других обещаний, которые содержались в программе 2016 года. Причем, некоторые из них практически в первозданном виде перекочевали в документ 2020 года: это касается запрета унионизма (с которым, по правде, президент больше боролся на словах, чем на деле), закрепления статуса молдавская языка и изучения предмета «История Молдовы», программы «комфортабельное село». Очевидно, что Игорю Додону было крайне тесно в рамках ограниченных президентских полномочий. В этом смысле понятен затеянный им референдум по изменениям в Конституцию, которые должны расширить роль главы государства в управлении страной. Как бы там ни было, есть основания полагать, что на втором сроке у Додона будет больше шансов реализовать свое видение. На этот раз его программа лишена революционных элементов и рассчитана на поступательное развитие страны, что должно встречать меньшее сопротивление молдавского политикума, нежели, скажем, идея отказа от евроинтеграции. Кроме того, судя по телодвижениям вокруг парламента, уже сейчас идет работа по сколачиванию нового состава правящей коалиции, которая должна стать базисом для столь необходимых президенту преобразований. Получит ли Додон народный мандат для их проведения — узнаем во второй половине ноября.