Владимир РОТАРЬ
Популярность предложения Макрона создать новое объединение для стран, следующих по пути евроинтеграции, растет. «Старой Европе» оно выгодно с двух сторон – поможет лучше адаптировать потенциальных членов вроде Украины и Молдовы к европейским стандартам, но в то же время отложит в долгий ящик неудобный вопрос их приема непосредственно в Евросоюз
Вчера Еврокомиссия приступила к обсуждению вопроса, предоставлять ли статус кандидата (необходимое условие для начала переговоров о вступлении в Европейский союз) подавшим заявки Украине, Молдове и Грузии. К пятнице высший исполнительный орган ЕС должен определиться со своим решением и дать соответствующие рекомендации. Финальное «за» или «против» будет высказано на саммите глав государств и правительств стран Евросоюза 23-24 июня.
Несмотря на то, что ждать осталось совсем недолго, Брюссель поддерживает высокий градус интриги, а из представительных европейских кабинетов почти в равной степени слышны как слова поддержки, так и неприятный для трех восточноевропейских столиц скепсис. С учетом свежих инсайдов, тем не менее, можно выделить некоторые интересные тенденции. Так, среди бывших членов «Ассоциативного трио» выделилось два фаворита – Украина и Молдова, в то время как Грузия, похоже, теряет шансы на положительный для себя результат. Это уже вызвало эмоциональную тираду Тбилиси, заявившего о своей куда большей готовности к «защите кандидатского статуса», нежели у его бывших партнеров по «трио».
Впрочем, Киеву и Кишиневу тоже расслабляться не стоит. Многое будет зависеть от того, каким именно будет заключение Еврокомиссии. Даже если исключать вариант с твердым отказом, формулировки могут сильно разниться. В прошлом ЕК всегда проявляла гибкий подход – в некоторых случаях могла сразу рекомендовать начинать переговоры о вступлении (Исландия), в других – дать статус кандидата без условий (Сербия), в третьих – предоставить «кандидата», но с «домашним заданием» (Черногория). Есть менее вдохновляющий пример Боснии и Герцеговины, которая не получила положительного решения, а только расширенный список требований по достижению соответствия критериям членства в ЕС.
В нашем случае Брюссель, конечно, оказался перед более сложной дилеммой. Совсем отказать соискателям в перспективе членства нельзя с учетом связанного с войной эмоционального контекста, но и объективных оснований форсировать евроинтеграционный процесс тоже нет. Последнее как раз и пытаются сейчас делать европейские бюрократы, но этому противятся ряд западноевропейских стран. Недавно премьер Италии Марио Драги вовсе заявил, что почти все крупные государства ЕС выступают против кандидатуры Украины (а, следовательно, и Молдовы). Принимая во внимание такую позицию, Еврокомиссия может разработать креативный вариант и, к примеру, дать что-то вроде статуса «кандидата в кандидаты» (то есть, выкатить список требований, как в случае с Боснией и Герцеговиной).
Предположим, что решение Еврокомиссии все же будет более или менее позитивным. Но это только рекомендация (хотя многие члены ЕС будут опираться именно на нее) – последнее слово за брюссельским саммитом, где нужно согласие всех 27 стран Союза. Как мы уже знаем, есть как минимум несколько стран, не согласных давать статус кандидата странам «Ассоциированного трио», в том числе Нидерланды и Дания. Удастся ли изменить их позицию – большой вопрос и одна из интриг саммита.
Зато параллельно активно вербует сторонников идея некоего нового объединения, своеобразной транзитной зоны перед вступлением в Европейский союз. Впервые ее подал Эммануэль Макрон 9 мая, и в целом ее восприняли однозначно – как альтернативу приему в ЕС. Хотя в дальнейшем французский МИД и отвергал такую трактовку, отмечая, что «Европейское политическое сообщество призвано усилить поддержку кандидатов во всех областях», реакция Киева была вполне показательной.
Однако, как бы не противилась этой инициативе Украина, отказываться от нее, судя по всему, никто не собирается. Неслучайно на днях глава МИД Франции напомнила о ней, встречаясь с румынским коллегой Богданом Ауреску.
Что же из себя может представлять ЕПС? Говоря простым языком – «предбанник» с неопределенным сроком пребывания для тех, кто ожидает собеседование по приему в Евросоюз. Это вуалируют красивыми формулировками вроде «новый формат сотрудничества, объединяющий демократические страны, приверженные ценностям ЕС», «дополнение, чтобы структурировать отношения с этими (кандидатами) странами в области политики, энергетики, инвестиций» и т.д.
Чуть больше конкретики дал председатель Европейского совета Шарль Мишель. По его словам, новый формат может предусматривать для участников право совещательного голоса в работе Совета министров ЕС, постепенную интеграцию в повседневную деятельность Союза в определенных секторах (вроде энергетики), доступ к европейскому финансированию и т.д.
В поддержку идеи «параллельного ЕС» уже высказались канцлер Германии Олаф Шольц, премьер Португалии Антониу Кошта, канцлер Австрии Карл Нехаммер. Последний довольно откровенно назвал ЕПС «подготовительной зоной», где потенциальные члены будут адаптироваться к европейским стандартам. При этом, по его мнению, быстрое и полное присоединение к ЕС «в любом случае не может быть актуальным вопросом», а к нынешним соискателям необходимо применять те же требования, что и к странам-претендентам с Западных Балкан.
В целом можно наблюдать, как меняется ветер настроений среди европейских элит. Эмоции постепенно уступают место здоровому прагматизму, особенно в тех странах, которые собственно и оплачивают т.н. «европейский банкет». Внезапно вспыхнувшую тему евроинтеграции трех постсоветских стран теперь пытаются быстро и активно «тушить», из-за чего возвращаются старые установки: что вступление в ЕС – дело десятилетий и глубоких структурных реформ, что есть страны, начавшие свой интеграционный путь раньше и т.п. В этом смысле ЕПС можно расценивать и как «бонус за беспокойство» для политических элит Украины и Молдовы, и как подушку безопасности для них же.
Интересно, что при обсуждении деталей проекта «Европейского политического сообщества» подчеркивается важный момент – что участие в нем не предопределяет членство в ЕС, а интеграция и финансовые плюсы являются обратимыми, если страна начинает отступать от «европейских ценностей». То есть ЕС по факту уходит из нынешней ситуации цугцванга и возвращает себе поле для маневра, не давая железных гарантий и не расширяя пространство Союза, но сохраняя зону влияния в Восточной Европе.
Для Молдовы же это означает, по сути, переход из одного европейского предбанника в другой, только в новой более красивой обертке. Что ж, это все-таки лучше, чем совсем ничего.