Расширение «крымской формулы» – вызов для Молдовы?

Сергей ЧЕБАН

Россия готовится по «крымскому сценарию» присоединить к себе еще четыре украинских региона. Но остановится ли она на этом?

Итак, Кремль всё же повысил ставки в противостоянии с Украиной в частности и Западом в целом. В ускоренном темпе готовятся т.н. «референдумы» на ранее занятых украинских территориях. Кто-то увидел в этом реакцию Москвы на харьковский провал, другие считают, что российское руководство, долго не решавшееся на дополнительные военные меры, выводит конфликт на новый виток эскалации. В пользу второй версии говорят сегодняшние события. Утром Владимир Путин выступил с видеообращением, в котором раскрыл, вероятно, лишь некоторые подробности принятых им решений. Так, путём частичной мобилизации планируется усилить военную группировку, участвующую в боевых действиях на территории Украины. Кроме того, подтверждена принципиальная готовность федеральных властей положительно откликнуться на планируемые плебисциты. Несколькими днями ранее представители оккупационных властей РФ, а также многие российские политики высокого ранга чуть ли не синхронно заявили о безотлагательной необходимости проведения «референдумов» о вхождении в состав РФ уже осенью этого года. С учётом скорости принятия решений и их воплощения на практике, стоит ожидать аннексию названных украинских регионов в ближайшие месяцы, а то и недели. Возможно, юридическое оформление произойдёт 4 ноября (день народного единства в РФ), на что намекали некоторые российские спикеры ещё летом. Всему этому предшествовало заявление зампреда Совбеза РФ Дмитрия Медведева, который, по сути, анонсировал согласованный в российском истеблишменте шаг по включению новых территорий в состав России. По всей видимости, чему вторит и Медведев, присоединение ныне контролируемых областей полностью «развяжет руки» Москве, предоставив возможность использовать весь имеющийся арсенал средств, чтобы обеспечить безопасность уже как бы «российской» территории. Таким образом, Кремль повторяет «крымскую формулу» ускоренного поглощения территорий, тем самым корректируя социальные настроения и усиливая патриотическую мобилизацию в российском общественном мнении. Между тем, было бы неверным считать, что происходящее касается исключительно российско-украинских отношений. Напротив, такой прецедент крайне опасен практически для всех постсоветских государств, включая Молдову. Чего только стоят недавние неоднозначные заявления Леонида Слуцкого по поводу приднестровского региона. Нынешние отношения Кишинёва и Москвы сложно назвать даже удовлетворительными, чтобы не сказать хуже. Вчера российский лидер, принимая верительные грамоты от молдавского посла, указал несколько ключевых моментов, которые и составляют текущую повестку дня между нашими странами. Это приднестровское урегулирование, в котором Кремль намерен сохранить за собой решающий статус «гаранта», а также энергетика, где Россия, по словам Путина, будет придерживаться имеющихся договорённостей. К слову, выход из соглашения – это тоже вполне себе юридически допустимое действие, предусмотренное договором. Помимо этого Кремль активно заигрывает с молдавской оппозицией, провоцируя внутриполитические колебания, не брезгуя при этом даже тем, что за спиной нынешних протестов в Кишинёве стоит политик с крайне сомнительной репутацией. Несмотря на резкое похолодание в двусторонних отношениях, в российской столице охотно принимают делегации депутатов от партии «Шор» и парламентской оппозиции, обсуждая с ними такие важные вопросы как получение природного газа по доступным ценам и снятие эмбарго на сельскохозяйственную продукцию. Таким образом, Москва сигнализирует населению нашей страны, что пока не отнесла Молдову в разряд недружественных стран и готова идти навстречу, но только при наличии взаимности, чего действующая власть не выказывает. Вывод, к которому подталкивают людей, прост – такую власть нужно менять. Руководство страны, в свою очередь, методично отключает все политические раздражители и стремится нивелировать опорные силы Кремля, нейтрализуя как конкретных персонажей, так и ресурсную базу этих оппозиционных сил. Показательным стал эпизод с попыткой возобновить прямое авиасообщение между двумя странами, которую тут же заблокировали власти. Кишинёв был вынужден открыто признать очевидное – Молдова максимально солидаризировалась с санкционной политикой Европейского Союза в отношении Российской Федерации и не намерена пересматривать свою позицию. Триггером к полному обрушению отношений двух государств может стать энергетика. Москва так и не ответила на запросы по поводу продления сроков аудита исторической задолженности, что, по мнению правительственных чиновников, повышает вероятность приостановки поставок газа в нашу страну. В то же время иного законного способа доставки газа в Приднестровье, кроме как через существующие контрактные механизмы, не существует. Поэтому власти со всей уверенностью говорят, что если Россия прекратит подачу газа, то лишит левобережье Днестра энергетических ресурсов – а это в итоге приведёт к параличу экономики региона и социально-политическому обвалу. По большому счёту правящая партия не имеет широкого пространства для манёвра и, то ли берёт Кремль «на слабо», то ли рассчитывает на его гуманность, ведь РФ по этой логике вряд ли допустит банкротство лояльной себе «ПМР». Однако текущие события говорят об обратном: Москва действует всё более непредсказуемо, нелинейно, не считаясь с потерями. Решение и дальше обострять конфликт с Украиной свидетельствует о том, что во внутрикремлевском противостоянии условная «партия войны» одерживает верх. По этой причине нельзя исключать, что Россия может пойти ва-банк и всё-таки разорвать действие газового контракта в целях тотальной дестабилизации и дезорганизации в Молдове. Более того, в нынешних условиях уже совершенно нельзя исключать и расширения «крымской формулы», когда Москва прибегнет к юридическому оформлению ранее организованного на левом берегу Днестра «референдума о присоединении к РФ». После этого она получит легальные, по её мнению, основания для протекции приднестровского региона, как с социально-экономической, так и с военной точки зрения. Над российско-молдавскими отношениями продолжают сгущаться тучи. Неопределённость и непредсказуемость в них увеличивается, тем более в условиях практического отсутствия взаимных полноценных контактов. На фоне растущих рисков, когда международное право уступило месту праву военной силы, сочувствующие заявления западных лидеров о нелегитимности плебисцитов на занятых Россией территориях вряд ли вселяют в наших политиков оптимизм и надежду. Интересно, что Майя Санду по возвращении из Нью-Йорка запланировала проведение Высшего совета безопасности «в связи с последними событиями в области безопасности в регионе». Возможно, по его итогам станет чуть более понятно, как будет реагировать наша власть на поменявшуюся в очередной раз за этот год региональную и геополитическую реальность.