Эскалация протеста – чем чревато вмешательство полиции?

Антон ШВЕЦ

Рабочая неделя в столице началась с санкционированных властью попыток разгона протестующих и ликвидации палаточного городка. Однако силовое подавление митинга и двойные стандарты режима могут иметь обратный эффект и спровоцировать усугубление кризиса

Правящая партия все ещё отказывается признавать, что за протестами стоит не только злая воля олигархических сил. Те же фермеры протестуют, поскольку не могут сбыть продукцию на традиционных рынках и не получают никакой поддержки государства. Правительство же демонстративно игнорирует призывы ехать в Россию и откровенно подыгрывает антироссийским акциям, включая атаку на посольство РФ в Кишинёве. Майя Санду вообще не упускает ни одного случая для обвинения Москвы и публичной демонстрации своей солидарности с Украиной и западными странами. Той же тактики придерживаются спикер парламента Игорь Гросу, министр иностранных дел Нику Попеску, совершенно по-разному трактующие удары по гражданской инфраструктуре, в зависимости от того, кто конкретно их наносит и где. Именно попытки «оказаться на правильной стороне истории» стали самоцелью и содержанием нашей внутренней и внешней политики. Любые прагматические вопросы и задачи рассматриваются как вторичные и игнорируются в угоду внимательному отслеживанию конъюнктуры и директив Вашингтона, Брюсселя и Киева. Понятно, что такое непрофессиональное и идеологизированное управление не может быть успешным на серьёзной дистанции – никаких оснований считать, что кризис вокруг Украины будет вот-вот разрешён, сейчас нет. Население страны, как минимум, существенная его часть, не может справиться с последствиями инфляции и колоссального роста стоимости коммунальных платежей. Инфляция, по данным национального бюро статистики, достигла 34% в годовом исчислении, причём дорожают продовольственные товары – фрукты, овощи, сахар. Тарифы на электричество, тепло и газ тоже постоянно растут. Средняя ежемесячная платёжка на домохозяйство превышает практически любую пенсию (за исключением специальных пенсий, например, у бывших судей) и даже зарплаты в некоторых секторах экономики. Люди, физически поставленные на грань выживания, предсказуемо восприимчивы к популистским заявлениям, особенно на фоне на редкость бестолковых и надменных речей чиновников и придворных политологов. Мол, придётся потерпеть, но настанут светлые времена, как будто у нас хоть раз в этом веке были «тучные годы». Поэтому, когда на популистских политиков, которых народ поддерживает из сугубо утилитарных соображений, начинается атака с чёткими признаками административного произвола и внесудебной расправы, люди предсказуемо бунтуют. Первая волна высокомерного недоверия и попыток глумления власти над протестами прошла. Стало понятно, что народное недовольство усиливается и, более того, приобретает «оформленный» характер. Установлен палаточный городок, сформулированы образы, лозунги, составлен первичный набор требований к власти. О серьёзной угрозе для режима говорить преждевременно, однако протесты абсолютно точно не являются маргинальными проявлениями. Тем более они уже получили ограниченную международную поддержку, например, в форме спорного, но вполне стандартного решения России допустить на свой рынок сельскохозяйственную продукцию из Оргеевского района. Майя Санду и её команда сами принимали участие в протестном движении против правления Владимира Плахотнюка и должны понимать, что контроль над площадью национального собрания является существенным политическим фактором. В этой ситуации власть решила нанести свой удар по участникам протестных выступлений, попытаться разогнать «городок перемен» и освободить площадь от палаток. На это были отряжены довольно серьёзные полицейские силы. В резултате люди на площади, требовавшие лишь того, чтобы представители руководства страны вышли пообщаться с народом, были брутально разогнаны. Раньше власти всё же старались не действовать слишком жёстко с протестующими, иногда даже шли на выполнение части их требований. Но Майя Санду наслаждается безоговорочной поддержкой западного сообщества, которое не станет реагировать на любые разборки с оппозицией и нарушения гражданских свобод в Молдове. Ведь по их понятиям они производятся прозападной партией, подчёркнуто придерживающейся «правильных» взглядов и внешнеполитических ориентиров – т.н. принципов евроатлантической солидарности. К тому же, дополнительное давление оказывают на протестующих (лишая протестное движение части социального базиса) внезапные контакты между ПСРМ и гражданским конгрессом. В этом смысле парламентские социалисты и активные блогеры из ГК, отмежёвываясь от протеста, играют в связке с властью, оказывая ей услугу по сохранению политической стабильности. Есть основания думать, что происходит это не безвозмездно – неожиданная замена домашнего ареста Игоря Додона на судебный контроль, вероятно, тоже имеет некие причины. В итоге, силовики при наличии указания руководства страны имеют полный карт-бланш на жёсткий разгон протестных акций. И обязательно применят его, когда власть почувствует угрозу. Речь идёт буквально о нескольких днях, ибо психологически наши лидеры начинают заметно проседать. Налицо сплошь и рядом попытки убежать от политической реальности – в международные визиты и безостановочное комментирование происходящего вокруг, но не в Молдове. Тут возникает обоюдоострая ситуация. Чем дальше власть будет «идти в отрыв», тем больше перспектив возникнет у протестов. Зимой социально-экономическое положение населения ухудшится. И тогда руководству придётся разбираться с протестами единственно возможными силовыми методами, поскольку удалить объективные причины нарастания народного недовольства в условиях столь провального некомпетентного управления невозможно. При молчаливом согласии западного сообщества, давно монополизировавшего право на внешнюю легитимацию любых протестов и майданных технологий в мире, Майя Санду и её команда будут использовать силовые методы, не опасаясь международного возмущения. Ведь всё можно будет представить как борьбу с российским влиянием. Запад вполне способен в нынешних условиях воспринять спокойно даже силовое подавление Гагаузии – что называется, «под шумок», ибо Комрат всегда будет представлять собой неудобную альтернативу прозападным властям и плацдарм для реванша левых сил. Поэтому предстоящий период станет экзаменом для Майи Санду на демократию – политическое будущее позволит понять, насколько гуманные лозунги власти совпадают с реальностью. Соблазн оперативно и жёстко, не размениваясь на судебные проволочки и тяжбы, избавиться от всех оппонентов велик. Зная политическую биографию и подлинный политический образ президента, есть все основания опасаться именно такого исхода.