«Страсти церковные»: обострение религиозного вопроса в Молдове

Сергей ЧЕБАН

С учётом политических тенденций разогрев церковного вопроса был лишь делом времени. Очевидно, что стратегическая цель властей – нейтрализация центров российского влияния в Молдове, одним из последних оплотов которого является молдавская поместная церковь в составе РПЦ

Недавно в социальных сетях всплыло письмо митрополита Кишиневского и всея Молдовы Владимира, которое он написал патриарху Кириллу. В своём обращении иерарх описал печальные последствия российско-украинского конфликта для молдавской православной церкви, осудил попытки вмешательства Москвы в ее дела, а также обвинил РПЦ в том, что из-за внешнеполитического курса РФ доверие к Молдавской митрополии со стороны населения резко упало, в то время как влияние Бессарабской митрополии продолжает расти. Публикация письма произвела эффект разорвавшейся бомбы. Поскольку церковь является закрытой консервативной организацией, никто не догадывался, что между митрополией и московской патриархией настолько сложные взаимоотношения, и что митрополит может позволить себе так открыто и резко высказывать претензии. Однако знакомые с ситуацией эксперты давно предсказывали осложнение ситуации в духовной жизни Молдовы, которая является прямым отражением положения дел в политике и обществе. История молдавского православия насчитывает много веков, но конкретно нынешний религиозный расклад сложился в последние два столетия. В 1812 году, после включения территории Молдовы в состав Российской империи, была образована Кишиневская епархия, которая оставалась в составе РПЦ вплоть до 1918 года. Далее, с объединением Бессарабии и Румынии, местную епархию передали в подчинение Румынской православной церкви, учредившей Бессарабскую митрополию. В 1944 году, вслед за появлением МССР, Кишиневская епархия вновь вернулась в лоно РПЦ, где формально остается и по сей день. После провозглашения независимости Республики Молдова в 1992 году синод РПЦ объявил Молдавскую православную церковь своей самоуправляемой частью. Претендуя на восстановление исторической справедливости и канонического правопреемства, Румыния тоже восстановила деятельность своей религиозной структуры в начале 90-х. Поэтому спустя три десятилетия в нашей стране помимо молдавской параллельно функционирует подчиняющаяся Бухаресту Бессарабская митрополия. На сегодняшний день соотношение приходов и религиозных организаций, находящихся под их юрисдикцией, составляет приблизительно 1 к 4. В то же время тенденция к росту числа прихожан и церковных учреждений наблюдается именно в Бессарабской митрополии, причём за счёт постепенного абсорбирования приходов РПЦ. Периодические конфликты в разных частях страны между священниками и прихожанами храмов, относящихся к двум разным епархиям, за последние пять лет стали чем-то обыденным. Самый наглядный пример этого лета – исход сразу четырёх священников из Криулянского и Дубоссарского районов в Румынскую православную церковь, которые в назидание были лишены митрополитом Владимиром священного сана. Судя по всему, кроме репрессивных, у главы молдавской церкви нет ни финансовых, ни иных инструментов удержания служителей культа. Поэтому одной из главных угроз для себя Владимир считает именно деятельность Бессарабской митрополии, щедро спонсируемой политически и финансового правительством Румынии. В текущем региональном и внутриполитическом контексте Румынская православная церковь видит прямую возможность расширить своё влияние на молдавской территории. Благо наши власти также готовы оказать необходимое содействие румынским иерархам в повышении роли и положения в духовной жизни Молдовы, к примеру, передать часть исторического здания Национальной библиотеки в Кишинёве. В начале года Митрополит Кишиневский и всея Молдовы уже сигнализировал о том, что отношения между властью и митрополией существенно ухудшились. Он сетовал на намеренное отсечение от социально значимых процессов в стране и прерывание общения с политическим руководством. В условиях украинских событий сложно было бы ожидать другое отношение к религиозной организации, являющейся проекцией российского гуманитарного влияния. Наверняка пойти на резкое обострение отношений с московским клиром Владимира подтолкнул целый ряд причин, в том числе происходящие процессы в православном мире, особенно на постсоветском пространстве. Прежде всего, перед глазами есть пример Украины, которая мучительно тяжело, но уверенно избавляется от межцерковных связей с московской патриархией, полностью переустраивая систему духовной жизни в стране. Ещё более показателен пример Латвийской поместной самоуправляемой церкви в составе РПЦ, которая имеет аналогичный с молдавской статус. После того, как в прошлом году по инициативе президента Латвии был утверждён проект поправок в закон «О Латвийской православной церкви», подразумевающих полную независимость от РПЦ, местной митрополии ничего не оставалось, как подчинится закону и фактически объявить об автокефалии. Несмотря на возражения Москвы и апелляции к тому, что независимость может даровать только РПЦ, собор Латвийской православной церкви практически единогласно проголосовал за самостоятельный статус и направил патриарху Кириллу обращение для принятия решения о каноническом статусе ЛПЦ. С учётом тенденций в молдавской политике разогрев церковного вопроса, естественно, был лишь делом времени. Очевидно, что стратегическая цель властей – разрыв отношений с Москвой и нейтрализация центров российского влияния в Молдове, одним последних оплотов которого и является молдавская поместная церковь в составе РПЦ. Поэтому письмо митрополита Владимира является лишь первым тревожным звонком для РПЦ, поскольку за этим своё слово обязательно скажут молдавские власти, имеющие возможности принять все необходимые законодательные изменения. Россия, судя по всему, проигрывает духовную борьбу на ближайших рубежах, и мы наблюдаем вторую волну дезинтеграции постсоветского пространства, на этот раз в религиозной плоскости. Конечно же, в Москве рассчитывают на то, что согласно канонам и процедурам автокефалия невозможна без волеизъявления поместной православной церкви, к которой в настоящее время принадлежит её часть, желающая получить эту самую автономию. Кроме того, автокефалия вряд ли будет функциональна без всеправославного согласия, которое выражается единогласием Соборов автокефальных церквей. Сложное переплетение различных факторов лишь отдаляет какое-либо внятное решение религиозного вопроса в нашей стране. Попытки Молдавской митрополии убедить РПЦ принять неизбежное, по всей видимости, будут продолжаться, поскольку именно в отмежевании от Москвы её церковные иерархи видят сохранение своих позиций. Чем бы не завершилась эта игра, изменение статус-кво в духовной жизни Молдовы с высокой долей вероятности откроет «ящик Пандоры». В частности, неизбежно возникнет вопрос Тираспольско-Дубоссарской епархии и канонической принадлежности левобережья Днестра, на которую, к слову, Бессарабская митрополия тоже претендует. Дистанцирование Молдавской митрополии от РПЦ может привести к прямо противоположным процессам, вплоть до разрыва духовных связей между берегами Днестра и придания местному епископату особого статуса. Нельзя забывать и про украинский религиозный фактор и давние интересы Киева в отношении молдавских приходов с компактным проживанием этнических украинцев. Так, на состоявшемся 21 октября заседании Священного Синода Украинской Православной Церкви Киевского патриархата был заслушан патриарха Филарета о создании на территории Молдовы новой епархии и молдавского экзархата, в результате чего было принято решение о её образование. Новая епархия получит название «Рышканская».