Топ политических трендов Молдовы в 2024 году

В канун новогодних праздников говорим о событиях, которые будут определять общественно-политическую жизнь страны в следующем году

Новогодняя пора – традиционное время для подведения итогов и прогнозов на будущее. Всем нам хочется смотреть в 2024-й с оптимизмом, ведь черная полоса для Молдовы как-то подзатянулась. Но ждать ли нам перемен к лучшему? Какие события будут задавать тон общественно-политической жизни страны? Специально для наших читателей составили топ-7 политических трендов республики в следующем году Президентские выборы Если не случится ничего экстраординарного (войны, революции и т.п.), то именно выборы президента станут главным внутриполитическим событием года в Молдове. Несмотря на то, что наша республика – парламентская, а должность главы государства имеет скорее символическое значение, сохраняющийся патриархальный общественно-политический уклад до сих предполагает возложение ответственности за положение дел в стране именно на первое лицо. Этому способствует и трехлетка правления Майи Санду, чье влияние на внутреннюю и внешнюю политику, очевидно, в значительной мере превышает ее ограниченный, согласно Конституции, функционал. Основная интрига грядущих выборов крутится вокруг того, удастся ли Санду, уже объявившей об участии в них, продлить свое президентство еще на 4 года. В ее пользу играют сразу несколько весомых преимуществ: наличие работающей на ее победу государственной машины; полная внешняя легитимность, которая, возможно, проявится в специальной поддержке под выборы; статус самого популярного молдавского политика согласно всем актуальным социологическим опросам. К уязвимостям Санду можно отнести большой антирейтинг и прямая ассоциация с нынешним режимом и периодом «хороших времен». Однако воспользоваться ими у ее противников вряд ли выйдет. Идея с единым контркандидатом кажется почти мертворожденной в силу идеологической разрозненности, былых обид и противоречий «шкурных интересов» внутри оппозиционного лагеря. К тому же почти все потенциальные соперники Санду – это либо политики с не менее высоким антирейтингом и  шлейфом коррупционных скандалов (Додон) или попросту еще не вызревшие для такой большой схватки политические проекты (Чебан, Кику, Влах). Перевернуть шахматную доску могло бы появление темной лошадки – например, деятеля с безупречной репутацией и трезвой программой, до этого не замаранного молдавской политикой, которого бы быстро раскрутили как кандидата в президенты. Очевидная аналогия – победа Зеленского в 2019 году, который еще за полгода до выборов не числился даже среди их участников. Однако за его спиной стояли крупные финансово-промышленные группы, и непонятно, кто смог бы реализовать подобный политический проект у нас. Поэтому при нынешних исходных данных оцениваем вероятность победы Майи Санду в 2024 году как довольно высокую. Евроинтеграция В этом году Брюссель в значительной степени помог поддержать в нашем обществе медленно падающий еврооптимизм и выдал Кишиневу большой аванс, открыв переговоры о вступлении. Теперь властям предстоит колоссальный объем работы по приведению большинства сфер жизни страны к европейским стандартам, под что уже расширяется государственный аппарат. Первоочередной задачей на следующий год станет быстрое довыполнение рекомендаций ЕС в плане реформирования юстиции и борьбы с коррупцией, что должно открыть доступ к специальным европейским фондам (правда, как правильно указывают эксперты, сейчас они отнюдь не настолько «жирные», как раньше). Каких-то новых прорывов в плане евроинтеграции в следующем году ждать не стоит. Главные подарки – статус кандидата и официальный старт переговоров о присоединении – уже были сделаны. Теперь европейские политики открытым текстом говорят, что дальнейший прогресс для Молдовы и Украины будет обеспечиваться лишь их реформистскими успехами. Впрочем, Майя Санду решила поддержать должный европейский градус в обществе самостоятельно, выступив с инициативой организовать референдум за евроинтеграцию. При всей кажущейся банальности вопроса (очевидно, что такой референдум обречен на успех в той или иной степени), перед правящей партией здесь стоит несколько принципиальных задач. Чтобы итоги плебисцита были максимально легитимными нужно, во-первых, обеспечить как можно более высокую явку населения, а, во-вторых, существенный, а лучше подавляющий перевес тех, кто проголосует «за». Первую задачу, как видим, пытаются решить за счет организации референдума одновременно с президентскими выборами. Со второй будет посложнее – предстоит много работать с населением через СМИ и подключать высокие европейские чины. Однако, несмотря на все сложности, прогнозируем, что референдум для PAS пройдет успешно, а в пользу евроинтеграции выскажется не менее 70% избирателей. Что даст возможность режиму поставить вопрос о закреплении по примеру Украины европейского вектора в Конституции, сделав его необратимым. Но это, вероятно, дело уже 2025 года. Война в Украине Война в соседней стране остается мощным фактором, оказывающим преимущественно негативное воздействие на весь регион в целом и Молдову в частности: в плане торговли, экономического развития, инвестиционного климата, безопасности и т.д. Для нашей страны российско-украинский конфликт как в силу географической близости, так и не слишком дальновидной политики правящего режима, имеет особо высокое значение. Официальный Кишинев давно пошел «ва-банк» в поддержке Киева, одновременно экстренно и в вызывающей манере разрывая все связи с Российской Федерацией. Поэтому исход войны во многом станет определяющим для Молдовы: если удастся сдержать Россию далеко от молдавских границ – это один расклад, если же под боков внезапно появится столь милитаризированный и явно уже недружелюбный сосед – совершенно другой. При этом предсказать развязку в Украине до сих пор с уверенностью не может никто. Динамика этого конфликта такова, что положение дел в нем меняется постоянно. От быстрого продвижения российских войск в первые дни войны – к провалу блицкрига; от ползучего наступления РФ в т.н. «ЛНР» – к ловким действиям ВСУ в Харьковской и Херсонской областях с освобождением больших территорий; от неудачи украинского контрнаступления летом-осенью 2023-го – к наступательным операциям России практически по всему фронту. Кажется, что прямо сейчас маятник снова качнулся в пользу РФ. У нее нет проблем с личным составом, как в прошлом году, «раскочегарился» военно-промышленный комплекс, экономика успешно держится под санкциями, даже демонстрируя рост. Рейтинг Владимира Путина остается стабильно высоким, давая возможность продолжать вести боевые действия в Украине. А вот у нашей страны-соседки дела обстоят не лучшим образом: главным образом, сказывается практически нулевые результаты широко разрекламированного контрнаступления, которое привело лишь к освобождению считанного числа сел ценой огромных потерь. Такой результат летне-осенней кампании ВСУ не только деморализовал собственное население, но и привел к переосмыслению перспектив дальнейших боевых действий международными партнерами. У Киева сейчас три главные стратегические задачи: не допустить обрушения фронта, укомплектовать войска за счет усиления притока новобранцев и, главное, сохранить прежний уровень военно-финансовой поддержки Запада. Пока удается выполнять лишь первую. При этом попытка усилить мобилизацию за счет резкого ужесточения законодательства привела к взрыву общественного возмущения, политическому кризису и новому витку разлада между военными и гражданскими властями. Совершенно неясной остается и ситуация с западной помощью – в США по ней так и не смогли договориться, перенеся вопрос на начало следующего года, аналогично поступил и ЕС, очевидно ждущий решения «старшего брата». Нельзя не отметить и тренд с возрастающей критикой Украины и ВСУ в западной прессе, а также мрачными оценками текущего положения и будущего этой страны. Усиливаются и голоса условной «партии мира». Впрочем, какие именно цели преследует вся эта информационная кампания – оправдание немедленного перехода к мирным сценариям или, наоборот, необходимости кратно нарастить поддержку Украины – большой вопрос. Пожалуй, ответ на него станет ясен тогда, когда будет понятна ситуация с финансированием Киева. Если проблемы здесь сохранятся, значит, Украину подводят к переговорам, если оно будет обеспечено на средне-минимальном уровне – то тогда Запад будет стремиться поддерживать нынешний темп войны. Наконец, если Киеву дадут все заявленные пакеты помощи, увеличат и разнообразят военные поставки, в том числе за счет современных вооружений – тогда расчет все еще на «победу на поле боя». Прогнозируем, что в реальности случится второй вариант, а война будет идти и весь следующий год с той или иной интенсивностью, но без решающих побед у любой из сторон. Побег из СНГ Власть уже официально назвала 2024 год временем окончательного выхода из Содружества Независимых Государств. К тому же моменту могут быть оборваны и последние связи с Россией. В принципе в 2023-м на этой ниве власть уже достигла значительных успехов, например, присоединяясь к антироссийским санкциям ЕС. Помимо этого запрещались «пророссийские» партии и СМИ, массово высылались сотрудники российского посольства в Кишиневе, депортировались деятели РФ (политики, эксперты, журналисты, даже певцы), ограничивалась сфера применения русского языка. При поддержке режима продолжается атака на молдавскую митрополию РПЦ. Кроме того, за Россией на официальном уровне, в том числе документально (в проекте новой Стратегии национальной безопасности), закреплен статус главной угрозы Молдове. Что касается СНГ, то только за этот год удалось выйти из нескольких десятков соглашений, заключенных в рамках этой организации. Ближе к концу года Москва решила все-таки ответить на эту серию недружественных выпадов, по старой схеме введя эмбарго на экспорт молдавской сельхозпродукции. Предположим, что в будущем году ситуация радикально не изменится. Мы увидим какие-то новые демонстративные шаги против РФ, новые призывы вывести российского войска с левого берега и заменить российских миротворцев, новые обвинения в адрес Кремля о попытках «раскачать» внутреннюю ситуацию в Молдове. На этом фоне в правящей партии, тем не менее, при удобном случае не будут брезговать выгодными сделками со «страной-агрессором», к примеру, закупая у той топливо или продолжая транзит газа из РФ на левый берег для выработки дешевого электричества. Год протестов Социально-экономический кризис, равно как и противоречивая внешняя политика руководства страны служит благодатной почвой для роста протестных настроений. В этом году мы видели выступления аграриев, комбатантов, перевозчиков, патентщиков, врачей, отдельных политических партий и организаций. Власть на них реагировала своеобразно. Если акции неповиновения были связаны с политическими лозунгами, то их тут же объявляли «происками Кремля», игнорируя или без всяких стеснений разгоняя. Если же протесты касались социально-экономических тем, то «наверху» либо разводили руками, говоря об отсутствии денег и возможностей, либо кормили завтраками. В редких случаях протестующие добивались каких-то подачек, но все равно не в запрашиваемых объемах. В целом в этом году мы могли убедиться в некоторой бесперспективности протестов на данном этапе. У Майи Санду и PAS, обладающих полной легитимностью в глазах международных партнеров и пользующихся текущей геополитической конъюнктурой, фактически развязаны руки в плане подавления любых выступлений, имеющих целью смену политического режима в Молдове. Остальные же силы, которые выходят на улицу ради, например, увеличения поддержки фермеров, вынуждены играть по правилам и не заступать на территорию политических запросов. Поэтому руководству страны легко не замечать такие протесты, поскольку они вообще не несут никакой угрозы. В следующем году можно ожидать еще большего числа различных манифестаций. Что касается противников PAS, то с ними, как и прежде, церемониться не будут. Власть уже показала, что готова и запрещать политические партии, и жестко разгонять палаточные городки, и устраиваться уголовные проблемы излишне «бузящим» политикам. В то же время от протестов с социальной повесткой с учетом предвыборной поры совсем уж отмахиваться будет нельзя, чтобы не подпортить перспективы как Майи Санду, так и ее референдума о евроинтеграции. Поэтому, возможно, результаты таких выступлений будут менее печальными, чем в этом году, а правительству, скрепя сердце, придется-таки изыскивать какие-то финансовые пряники. В любом случае повышенный протестный фон станет существенным фактором общественно-политической жизни страны, что придется учитывать как правящему режиму, так и его противникам. Строптивые регионы Заметным внутриполитическим трендом 2023 года стали сложные отношения Кишинева с двумя проблемными регионами – Гагаузией и неподконтрольным Приднестровьем. В первой, как мы знаем, в этом году башканом стала ставленница Илана Шора, которая до сих пор остается неформально «персоной нон грата» в столице. Майя Санду даже не утвердила вхождение Евгении Гуцул в состав правительства, несмотря на то, что это предусмотрено законодательством. За «неправильное голосование» Гагаузию уже наказали финансово, переложив на бюджет региона возврат НДС ее экономическим агентам (по местным оценкам, это приведет к потере 600 млн. леев в течение пяти лет). Кроме того, подморожены контакты между автономией и центром. В ответ на явное давление Кишинева председатель Народного собрания Гагаузии Дмитрий Константинов даже грозил созвать съезд депутатов всех уровней автономии, намекая на возможность неких сецессионистских решений. Впрочем, в PAS этим особо не впечатлились, а недавно в отместку даже санкционировали обыски в доме спикера. Что касается левобережья, то эта территория переживает тяжелый период после февраля 2022 года. Из-за закрытия границы с Украиной на этом участке регион вынужден проводить все экспортно-импортные операции через правобережье, что естественно резко повысило его зависимость от Кишинева. Наши власти этим прекрасно пользуются, контролируя внешнеэкономическую деятельность Приднестровья и уничтожая второе экономическое пространство на берегах Днестра, до этого существовавшее три десятилетия. Естественно, процесс этот получается довольно болезненным для Тирасполя. Например, он привел к приостановке трех крупных промышленных предприятий региона, под угрозой и другие приднестровские заводы. Что в свою очередь повышает конфликтность и недоверие к Кишиневу. В следующем году можно прогнозировать дальнейшее поднятие ставок на этом направлении. Уже вполне очевидны намерения режима, так или иначе, ликвидировать автономию в Гагаузии или сделать ее максимально ограниченной. Что касается Приднестровья, то в правительственном плане работы на 2024 год среди прочего значатся запрет на передвижение по молдавским дорогам с приднестровскими номерными знаками, а также отмена преференций для экономических агентов региона. Обе этих меры в еще большей степени разрушат статус-кво между берегами Днестра, повышая риски неординарного развития ситуации. До силовых моментов, думаем, дело не дойдет, но какие-то ответные шаги в исполнении Тирасполя не исключены. Одним из сигнальных моментов станет (не)появление официального плана или дорожной карты по реинтеграции страны, на необходимость разработки которой уже давно и явно намекают ЕС и США. В случае если таковые будут представлены, можно ожидать более активных усилий правительства на приднестровском треке и, возможно, даже старт политических переговоров между Кишиневом и Тирасполем. Если же никакого плана не появится, то это будет означать желание центральных властей оставить ситуацию в прежней динамике и уделить внимание другим направлениям. Сближая берега Прута Хотя разговоры об унире сейчас не относятся к мейнстриму в молдавской политике, на самом деле интеграция двух стран продвигается вполне успешно. Это иллюстрируется не только церемониальными и символическими мероприятиями (совместные заседания парламентов и правительств, постоянные контакты на всех уровнях, окончательный отказ от молдавского языка), но и куда более  знаковыми моментами – например, передачей румынам такого стратегического актива как газотранспортной системы (ранее отобранной у Газпрома). Сейчас унионизм неплохо лакирован под «европейский путь», однако на деле евроинтеграция Молдовы будет в большинстве случаев равна «интеграции в Румынию». Обе страны уже заявили амбициозные планы по взаимоподключению энергетических сетей и укреплению инфраструктуры через Прут. Именно Румыния назначена «смотрящей» за европейскими успехами Молдовы и адвокатом ее европейских устремлений. На практике это выразилось в том, что в этом году мы прошли путь от приглашения румынских экспертов по евроинтеграции, которые готовили наших чиновников к отчету перед Брюсселем, до назначения гражданки Румынии руководителем главного финансового регулятора республики. В перспективе все это сделает Бухарест крупнейшим и ключевым партнером Молдовы: торгово-экономическим, политическим, энергетическим и т.д., окончательно закрепив за нами роль младшего брата и «автономной провинции» Большой Румынии. Поэтому прогнозируем, что в следующем году берега Прута продолжат быстро сближаться – а хорошо это или плохо, судить вам, дорогие читатели.