Тень приднестровского конфликта над Молдовой

Сергей ЧЕБАН

Как бы кому не хотелось, приднестровский конфликт продолжает давать о себе знать, оставаясь в нынешних сложных региональных условиях неизвестной и непредсказуемой переменной

2 сентября неприметная для Молдовы дата, если только как в этом году на неё вынужденно не смещается День знаний. Однако в эпоху информации становится всё сложнее притворяться и будто бы не замечать, что из года в год в одном из регионов кто-то звонко отмечает очередную годовщину потери Кишинёвом конституционного контроля над частью страны. Мы, конечно же, не будем делать вид, что ничего не происходит, и немного порассуждаем о приднестровском урегулировании и его нынешнем состоянии. Безусловно, за декорациями активной политической жизни республики, которая последний год вращается вокруг президентских выборов и евроинтеграционного референдума, легко не заметить всех остальных проблем. Можно и дальше думать, что все они отошли на второй план и где-то там тихонько тлеют вдали от наших горячих будней, не оказывая особого влияния на внутриполитические процессы в государстве. Однако ситуация как в отношениях между берегами Днестра, так и вокруг нашей страны по-прежнему далека от того, чтобы спокойно выдохнуть и расслабиться. Примеров тому масса: от постоянных заявлений третьесортных политиков и гражданских активистов с призывами военным путём решить приднестровскую проблему до всё ещё плохой ситуации на региональном периметре. На самом деле наше положение сейчас сравни проживанию у подножья большой плотины, которую в любой момент может прорвать, и стремительный поток событий снесёт на своём пути всё живое. Начнём с того, что постепенное стачивание обороноспособности и сопротивления Украины приводит к интенсивному продвижению российской армии на Донбассе, а это уже сам по себе плохой признак. В таких условиях Киев вынужден действовать ассиметрично и наносить болезненные удары своему противнику в тех местах, где у него «тонко». Не будем спекулировать, но все мы прекрасно понимаем, что на нашей территории есть более чем удобные цели для генштаба Украины. Поэтому остаётся лишь надежда на международных партнёров, которые должны убедить Киев не предпринимать ничего, что способно привести Молдову в состояние тотального хаоса. Но с учётом того, что действия украинцев становятся всё более авантюрными и непредсказуемыми и порой, как в случае с Курской областью, готовятся и реализуются втайне даже от западных союзников (которым предлагается смириться уже с новой реальностью), надежда эта может оказаться тщетной. Если смотреть на президентскую гонку, то, не считая предвыборный ролик одного из кандидатов, записанный на центральной площади Тирасполя, приднестровская тема там тоже почти не представлена. Это понятно, ведь она в принципе не входит даже в первую десятку основных проблем, волнующих молдавское общество. Все знают, что где-то есть нерешённый вопрос, который настолько сложный, что лучше всего держать его на периферии своего внимания, пока не созреют подходящие условия. Это подтверждают и слова ответственных за приднестровское направление политиков, говорящих о том, что, хотя социально-экономическая реинтеграция региона за два года значительно ускорилась, но необходимы дополнительные усилия. А в это время председатель парламента Игорь Гросу иронично рассуждает о скорейшей отправке российских войск из левобережья домой «с цветами и музыкой». В конце прошлой недели с левого берега тоже доносились адресные заявления от главы местной администрации. Учитывая рост числа военных учений и закупок вооружений, одним из главных призывов Тирасполя к Кишинёву было не допустить военной эскалации и кровопролития по примеру соседней Украины, а, следовательно, продолжить диалог, каким сложным бы он ни был. При этом левобережные власти говорят об отсутствии нормальных переговоров, хотя, что неудивительно, политические представители Олег Серебрян и Виталий Игнатьев помимо официальных проводят и непубличные встречи. Кстати, впервые за долгое время Тирасполь, пусть и не прямо, но вновь проявил свою заинтересованность в контактах с Майей Санду, где можно было бы поговорить о «мире и безопасности», да и по другим темам. Но вероятность такого общения с левобережным лидером и ранее была невысокой, ну а в преддверии президентских выборов и вовсе стремятся к нулю. Помимо этого, в Приднестровье всё-таки решились прокомментировать вопрос интеграции в Европейский Союз, который многие наши эксперты рассматривают как катализатор воссоединения страны. Из речи Красносельского можно только понять, что Брюссель и Кишинёв пока так и не сформулировали чёткого предложения об условиях и параметрах вовлечения левобережья в процесс евроинтеграции, поэтому у Тирасполя есть много открытых вопросов, но куда как меньше ответов. Не секрет, что одной из основ относительной стабильности между берегами Днестра является взаимовыгодное сотрудничество в сфере энергетики. Однако, по всей видимости, и в Кишинёве, и в Тирасполе встревожились на фоне очередных категоричных заявлений из Киева о принципиальном намерении не продлевать контракт на транзит газа и последовавших из Москвы комментариев о том, что в таких обстоятельствах европейским потребителям придётся платить гораздо больше за доставку российского голубого топлива. Обнадёживает лишь готовность РФ искать возможности транзита своего газа в Европу через альтернативные маршруты. «Подвешенное состояние» применимо не только к ситуации с энергетикой, но и ко всему блоку тем, формирующих содержание приднестровского конфликта. Возможно, кому-то покажется естественным, что в таких условиях нужно приложить все усилия, чтобы сохранить нынешнее относительно прогнозируемое положение в отношениях с приднестровским регионом. Но, к сожалению, подобный взгляд вряд ли преобладает в кулуарах нашего правительства. Скорее всего, Кишинёв будет и дальше выводить конфликт из состояния статус-кво, поскольку в текущих условиях его урегулирование на наших условиях вряд ли возможно. Поэтому после президентских выборов можно ожидать от властей новых шагов по контролируемому повышению градуса, чтобы создать для себя новые переговорные шансы. При этом, несмотря на то, что в официальном переговорном процессе всё кажется замершим, стороны, похоже, активно практикуют неформальные «обмены мнениями». И при всей твёрдости публично озвучиваемых позиций, закрытые каналы взаимодействия позволяют всё-таки находить какие-то компромиссы, свидетельством чему является тот же перезапуск выдачи т.н. «нейтральных» автомобильных номеров. Есть мнение, что эти негласные обсуждения касаются и других, в том числе базовых, моментов урегулирования. В качестве примера можно привести озвученное лидером Приднестровья решение выступить с «законодательной инициативой» о приравнивании термина «Transnistria» к символам фашизма и нацизма с соответствующими правовыми последствиями. Споры по поводу этого слова идут давно, и Тирасполь этот вопрос педалирует при каждом удобном случае. Пока сложно однозначно ответить, зачем он это делает именно сейчас, но вряд ли для пиара и каких-то дополнительных политических очков. Возможно, ответ кроется в том, что термин «Transnistria» зафиксирован в законе 2005 года об основных положениях особого правового статуса населенных пунктов левобережья Днестра. По мнению одних экспертов, этот закон задаёт чёткое направление урегулирования, другие же считают, что он связывает Кишинёву руки и не позволяет формулировать более гибкую позицию, маневрируя в зависимости от обстоятельств. В любом случае, как бы кому не хотелось, приднестровский конфликт продолжает давать о себе знать, оставаясь в нынешних сложных региональных условиях неизвестной и непредсказуемой переменной. Центральные власти, как мы уже писали, в идеале хотели бы абстрагироваться от этого вопроса, подождав завершения войны или даже процесса евроинтеграции (переложив проблему на плечи Брюсселя). Но реальность диктует другие требования, и чем больше тень конфликта нависает над Молдовой, тем скорее потребуются дополнительные усилия государства в приднестровском урегулировании.