О чем говорит старт финского председательства в ОБСЕ

Антон ШВЕЦ

Финляндия в этом году возглавляет ОБСЕ, обещая плотно заниматься приднестровским урегулированием. Но современное положение дел таково, что добиться реального прогресса в одиночку ей будет крайне сложно

Следует сразу оговориться, что на приднестровском направлении требования к Финляндии изначально минимальны. Целая серия предыдущих годовых председательств в ОБСЕ практически не смогла добиться никакого позитива в отношениях Кишинёва и Тирасполя, задав очень низкую планку ожиданий. Прошлогоднее председательство Мальты можно и вовсе считать абсолютно безрезультатным. Ситуация в урегулировании приднестровского конфликта давно находится в отрицательном тренде. В 2024 всё продолжило ухудшаться: стороны устраивали регулярные пикировки по отраслевым вопросам, не смогли согласовать даже на первый взгляд безобидную декларацию о приверженности мирным переговорам. Кишинёв озабочен ухудшением положения школ, администрируемых министерством образования, в том числе повышением тарифов на коммунальные услуги, а также взиманием сборов с фермеров в Дубоссарском районе. Тирасполь был крайне недоволен неожиданным для себя введением экспортно-импортных пошлин, блокированием банковских операций и отгрузок местной промышленной продукции. Обе стороны при этом регулярно обвиняют друг друга в нарушении прав человека: Тирасполь в конце года даже раздал участникам переговорного процесса многостраничный документ с перечислением фактов притеснения жителей Приднестровья центральными властями. Всё это происходит на фоне затухающей динамики встреч: так, главные переговорщики в 2024 году встречались всего трижды. Параллельно формат «5+2» остаётся парализованным, а идея об организации встреч «на высшем уровне», продвигаемая администрацией Левобережья, всерьёз не рассматривается. На таком фоне даже просто сохранение каких-то каналов коммуникации между двумя берегами Днестра в наступившем году, а также избежание вооружённого противостояния и серьёзных провокаций (вроде терактов, из-за которых Тирасполь продолжает продлевать т.н. «жёлтый код» террористической опасности) Финляндия сможет записать себе в актив. Если же ей удастся добиться каких-то минимальных подвижек, к примеру, снять часть озабоченностей сторон, то оценка председательства автоматически станет нейтральной или даже положительной. В этом смысле Хельсинки подошёл к теме амбициозно, назначив нового спецпредставителя ОБСЕ по приднестровскому конфликту. Бессменно пребывавший в этой должности пять лет Томас Майр-Хартинг, не отметившийся особыми достижениями, уступил своё место немецкому дипломату Томасу Ленку, ранее занимавшемуся Молдовой и Украиной в федеральном МИД Германии. Судя по всему, в Тирасполе остались удовлетворены изменениями: критика Хартинга оттуда только нарастала последнее время. И не удивительно, что с прощальным визитом австрийца приняли только на правом берегу, а на левый он то ли по собственному нежеланию, то ли из-за отказа так и не заехал. Министр иностранных дел Финляндии и председатель ОБСЕ на этот год Элина Валтонен в сопровождении Ленка посетила Молдову уже 9 января, символически подтвердив серьёзный настрой своей страны и заинтересованность в приднестровском вопросе. Однако столь скорый визит в итоге остался на периферии внимания из-за разразившегося энергетического кризиса. Очевидно, плановая поездка не могла подразумевать каких-то готовых решений в рамках урегулирования конфликта и уж тем более по возобновлению поставок газа, чего ожидала широкая общественность. Чуть ранее Финляндия вместе с остальными странами т.н. «северобалтийской восьмёрки» приняла специальное заявление, в котором ответственность за энергокризис возложена на Москву. Это очень понравилось Кишинёву, но было негативно воспринято некоторыми другими участниками переговорного процесса. Призывы закупать газ по коммерческим ценам на западных рынках, во многом повторяющие риторику центральных властей, в Приднестровье предсказуемо проигнорировали. Вместо этого там убеждали финского министра в том, что, если бы формат «5+2» работал и стороны бы доверяли друг другу, то они смогли бы заблаговременно найти способы избежать кризиса или солидарно справиться с его наиболее болезненными последствиями. Сама Финляндия, судя по всему, пока так и не определилась со своей позицией по траектории и форматам будущих переговоров. Как сказала Элина Валтонен, формат «5+2» приостановлен и возобновить работу будет очень сложно, но сам Хельсинки участвовать в его деятельности вполне готов и одновременно призывает Кишинёв и Тирасполь к прямому общению. Миссия ОБСЕ наверняка уже пытается организовать встречу переговорщиков Олега Серебряна и Виталия Игнатьева, хотя её повестку стороны могут видеть очень по-разному. Вместе с тем, будучи в столице, Валтонен зачем-то сделала наделавшее шума предложение Молдове рассмотреть вопрос членства в НАТО. Понятно, что блоковая дисциплина (Финляндия в позапрошлом году вступила в Североатлантический альянс) диктует свои нужды, но такой пассаж явно не укладывается в канву позиционирования нашей страны как нейтрального государства и уж точно не поможет приднестровскому урегулированию. Дальнейшее продвижение этого нарратива только спровоцирует дополнительные проблемы в диалоге, и так отягощённом долгосрочным дефицитом договорённостей и «сильных» решений, а также евроинтеграционными планами властей. В результате, первый заход финской дипломатии едва ли можно считать успешным. В сухом остатке имеем недостаток конкретных инициатив у наведавшегося в Молдову министра, её противоречивые заявления, не вполне удачный юмор на одной из пресс-конференций, когда она как будто не смогла вспомнить имя приднестровского лидера. Впрочем, у Финляндии впереди целый год для того, чтобы попытаться сблизить Кишинёв и Тирасполь. Она может взять на вооружение консервативную и осторожную тактику, помогая решать мелкие вопросы из текущей повестки дня и оживлять имеющиеся переговорные площадки. Есть и другой путь – поверить в идею «об открывшемся окне возможностей» и попытаться дождаться встраивания приднестровского вопроса в более широкую сделку между Россией и Западом. Правда, в таком случае велик риск не добиться ничего, да и если подобный сценарий будет разворачиваться, роль Хельсинки в этом процессе, понятное дело, будет сугубо декоративной.