Дипломатический марафон по Украине: конец войне?

Несмотря на продолжающиеся тактические манёвры всех причастных игроков, вероятность мирного соглашения по Украине в ближайшие недели выше, чем когда-либо

Встреча Дональда Трампа и Владимира Путина на Аляске стала событием, которое уже назвали переломным. Её показная протокольная пышность не ограничивалась лишь красной дорожкой и военным парадом. Всё явно было тщательно продумано, чтобы создать атмосферу дружелюбия, снизить градус конфронтации и продемонстрировать готовность к компромиссам. Торжественная церемония и прочие символические эпизоды выглядели как театральная постановка, но в дипломатии именно такие моменты способны формировать нужный психологический фон, предопределяя характер встречи в духе уважения и признания, невзирая на остающиеся разногласия. Тем не менее за внешней помпой скрывался сложный политический расчёт каждой из сторон. И Вашингтон, и Москва стремились показать, что у них есть пространство для диалога, но при этом закладывая в переговоры собственные интересы и видение. Трамп, будучи мастером медийных образов, использовал визит российского президента, чтобы подчеркнуть собственный статус миротворца, который может разговаривать с Кремлём и (пере)убеждать его. Примечательно, что в риторике обоих лидеров звучали эмоциональные нотки: Путин упомянул фальсификации выборов 2020 года в США и покушение на Трампа, в то время как последний отмечал важность личных доверительных отношений. Всё это элементы тонкой игры, чтобы понравиться друг другу и создать видимость взаимного доверия. Формат переговоров в Анкоридже был предельно сжатым – «3 на 3» без расширенных делегаций и традиционного рабочего ужина. С американской стороны присутствовали Трамп, госсекретарь Марко Рубио и советник Уиткофф, с российской – Путин, министр иностранных дел Сергей Лавров и помощник президента Юрий Ушаков. Такая ограниченность состава указывает на то, что речь шла не о составлении черновиков финальных договоров, а о конфиденциальном сближении позиций и выработке общего принципиального понимания. Известно, что США изначально продвигали концепцию «мир в обмен на территории» и требовали безусловного перемирия в Украине. Россия же настаивала на полноценном мирном соглашении, включающем контроль над вооружениями, обсуждение баз НАТО и в широком смысле – будущей архитектуры европейской безопасности. В конечном итоге переговоры показали, что Белый дом готов прислушиваться к аргументам Москвы. Представляется, что ключевым результатом встречи на Аляске стало то, что США отказались от жёсткого требования немедленной остановки боевых действий и согласились сместить приоритеты к обсуждению всеобъемлющего соглашения. Масштаб подобной договорённости, если ей вообще будет суждено увидеть свет, открывает пространство для разговоров о так называемой новой «Ялте», то есть разделении сфер влияния в Европе. Российская стратегия на переговорах, по-видимому, была в том, чтобы удержать Трампа в относительно нейтральной позиции подыгрыванием его миротворческим порывам. При этом говорилось не только о прекращении войны, но и восстановлении экономического сотрудничества с Западом, отмене санкций, а также признании и возвращении России в качестве неотъемлемого игрока глобальной и европейской системы безопасности. Логика американцев строилась на стремлении добиться скорейшей деэскалации и в случае срыва – переложить ответственность на Украину и её европейских союзников. Это позволяет Вашингтону избежать резких обвинений в чрезмерных уступках России, а также вовлечь европейские столицы в разделение политических рисков на случай прекращения войны в текущих неблагоприятных для Киева условиях либо желания её продолжить. Вчера в Вашингтоне украинский президент и европейские лидеры получили на рассмотрение «сделку из Аляски». Суть её – значительные уступки со стороны Украины и Европы в обмен на прекращение войны и начало нового этапа отношений между США и Россией. Для Киева это крайне болезненный сценарий, поскольку речь идёт о территориальных компромиссах с фиксацией потерь. Для ЕС предлагаемая конфигурация также малоприемлема. С одной стороны, там не готовы открыто выступать против мирных инициатив США, а с другой, уступки России означают признание новой реальности: Хельсинкские принципы о нерушимости границ в Европе де-факто отменяются. По итогам вчерашних переговоров можно сказать, что Зеленскому и европейцам не удалось существенно изменить мнение Трампа. Тот, как видно, остался привержен идее комплексного мирного соглашения без предварительного перемирия, фактически допуская утрату Украиной своих территорий. Для наглядности в Белом доме даже вывесили карту текущей линии фронта. Отсутствие выраженных возражений Украины и Европы по этому поводу демонстрирует определённую слабость их переговорных позиций. Между тем Зеленский, избегая публичного озвучивания конкретных обязательств, настоял на личной встрече с Путиным и получил в некотором роде согласие после звонка Трампа в Кремль. Однако теперь украинский президент оказался в уязвимом положении: либо идти на мир на условиях Кремля, либо рисковать срывом мирного процесса и потерей американской поддержки. Судя по минимуму информации, которая просочилась в прессу после встреч на Аляске и в Вашингтоне, за закрытыми дверями вовсю кипит работа. Так или иначе, но пространство для манёвра Киева и его европейских партнёров стремительно сужается. Базовые параметры мира Трампом и Путиным уже очерчены и между ними согласованы, поэтому Зеленскому с лидерами ЕС придётся либо выскочить из этой рамки в последний момент, либо принять сделку, закрепляющую геополитический выигрыш Путина. Несмотря на продолжающиеся уловки и увёртки всех причастных игроков, вероятность мирного соглашения в ближайшие недели выглядит выше, чем когда-либо ранее. Возможная структура будущих документов могла бы выглядеть следующим образом:

Россия – Украина: полноценный мирный договор, включающий гарантии безопасности обоих государств.
Россия – Европа: снятие санкций, восстановление экономической кооперации, обсуждение новой континентальной архитектуры безопасности.
Россия – США: договорённости по стратегической стабильности, контролю над вооружениями, глобальной безопасности и развитию двусторонних отношений. Особую роль будут играть совместные проекты в экономике, которые могут стать триггером для снятия санкций со стороны США, а затем и Европы.

Для Молдовы и её правящего режима подобное развитие событий выглядит тревожно. Если такие соглашения будут утверждены, то Восточная Европа окажется в статусе «стратегического буфера», а государства этого географического ареала станут зоной поиска баланса интересов между Москвой и западными столицами. Фактически, речь идёт о возвращении к ялтинской логике раздела «сфер влияния», от которой Европа пыталась отказаться после Холодной войны. Итак, в российско-украинском противостоянии наступил очередной решающий момент. Здравый смысл подсказывает, что им следовало бы распорядиться максимально ответственно, поскольку окно возможностей может закрыться всерьёз и надолго. Сценарий выхода на базовые договорённости по миру в течение августа-сентября, конечно же, переоценивать не стоит. Но его вполне можно считать реалистичным, даже невзирая на то, что для Зеленского это грозит стать началом политического заката, а для России – закреплением стратегического преимущества. Несмотря на американо-российский дипломатический рывок, увы, нет никакой уверенности, что война в Украине наконец-то выходит на финишную прямую. Ближайшие недели будут проходить в режиме интенсивного дипломатического марафона для подготовки встреч на уровне «Трамп – Путин – Зеленский». И тогда станет более понятно, готовы ли все поставить точку в этом многолетнем конфликте.