«Молдова в новой геополитической реальности»

Владимир РОТАРЬ

После вчерашних событий лавировать между интересами геополитических акул станет еще труднее, если вообще возможно

Нашим бедовым властям снова откровенно повезло. Опубликованные вчера данные свежих соцопросов – с очередными провалами по рейтингу и кипой неудобных вопросов – оказались в тени на фоне тех исторических событий, что разворачивались к востоку от нашей границы. Итак, эскалация вокруг Украины, или, по крайней мере, первый ее акт, завершилась признанием самопровозглашенных республик Донбасса со стороны России. Что знаменует тектонические сдвиги в общемировом масштабе, но в первую очередь, конечно, в нашем региональном пространстве. Думаю, судьбоносное обращение Владимира Путина к россиянам вчера приковало к экрану немало и наших граждан. Оно было действительно откровенным и предельно жестким: по сути, программным заявлением, подводящим черту под попытками России навести мосты, как с Западом, так и с Украиной, положившим начало новой геополитической реальности. Вообще речь Путина была такова, что признание «ЛДНР» можно расценивать только как пролог к дальнейшей перекройке восточноевропейской зоны бывшего СССР. В ней можно выделить несколько принципиальных моментов: - современная Украина была создана большевиками – и территориально, и идейно. Многие ее территории – «исконно русские земли»; - весь украинский проект, у которого не было устойчивых традиций государственности – историческая ошибка; - Украина – несостоятельное государство, разворованное олигархическими группами и проевшее советское наследство; - Украина строилась по принципу «анти-России», утратила государственный суверенитет, став марионеткой западных держав; - Украина используется как плацдарм для наступления на Россию. Таким образом, Путин де-факто не только объявил украинскую государственность в ее нынешних границах «вне закона», но и обозначил в качестве одной из экзистенциальных угроз для существования самой России. На этом фоне очень зловеще звучали некоторые фразы – про показ «настоящей декоммунизации» и обещания покарать всех виновных в трагических событиях в Одессе в мае 2014 года. Дальнейшее развитие событий предсказать пока трудно, поскольку у всех сторон остается довольно широкое пространство для маневра. Многое будет зависеть от тяжести санкционного пакета Запада, а также реакции и действий Украины, когда на линии соприкосновения на Донбассе появятся российские войска. Противоречивые комментарии российских парламентариев и представителей Донбасса (к примеру, останется ли «ЛДНР» в своих фактических границах или попытается каким-то образом расшириться до юридических) также сохраняют широкое поле для трактовок и следующих шагов. Одно можно сказать точно – после вчерашнего особых надежд на скорую разрядку российско-западных отношений питать точно не стоит. Конфликт, который, как некоторые надеялись, удастся погасить за счет начавшихся в начале года переговоров, теперь продолжится с неминуемыми проявлениями в других зонах, а не только в Украине. Разве что переход к прямому вооруженному столкновению пока можно исключить – уровень конфронтации все же не еще настолько высок. Для Молдовы ситуация также ухудшится. Лавировать между интересами геополитических акул станет еще труднее, если вообще возможно. Объем влияния и Запада, и России в Молдове достаточно высок, чтобы провоцировать новые витки противостояния на нашей территории. С другой стороны, практически исключены даже спорадические попытки двусторонней кооперации, как это было в 2019 году. Думаю, многие у нас мысленно прикинули, что значительную часть сказанного вчера Путиным можно бы легко спроецировать и на нашу страну. У нас, конечно, исторические корни государственности однозначно крепче украинских, но во всем остальном судьбу наших соседей мы повторили. Также достаточно бездарно спустили потенциал, наработанный в советский период, дали разгуляться национализму, лишившись в результате части территории, позволили разворовать страну, доведя население до нищего и по большей части бесправного состояния. Отсюда вопрос – а какова вообще вероятность, что такая же путинская речь может когда-либо прозвучать и в адрес Молдовы? Нынешние события вновь показали, с каким опасным огнем играются наши власти, как прошлые, так и нынешние. Мы уже сами давно не боимся строить свою «мини-анти-Россию» – с дерусификацией населения, борьбой с «российской пропагандой», постоянными намеками или даже открытыми обвинениями России в агрессии в 1992 году, недружественными внешнеполитическими акциями (Крымская платформа, обличающие резолюции в ООН) и т.д. Есть у нас и свой «донбасс» (тоже, кстати, «подаренный» в советское время), с которым мы не можем договориться уже 30 лет. И здесь интересный момент. Вчера российский президент заявил, что Россия сделала все для восстановления территориальной целостности Украины, однако Киев не захотел возвращать восточные территории и исполнять «Минские соглашения» (поддержанные, между прочим, и Западом). Что в результате привело к признанию «ЛДНР». В нашем же случае тоже именно Россия в свое время едва не помогла воссоединить страну – но Владимир Воронин, как мы помним, в последний момент отказался подписывать «Меморандум Козака» и продлил конфликт на неопределенное время. Сейчас мы видим достаточно настойчивые попытки Москвы окончательно решить приднестровский вопрос. Это видно хотя бы по тем сигналам, что шли с левого берега в конце прошлого года, когда приднестровский лидер предложил приступить к политическим переговорам (от чего Тирасполь обычно отнекивался всеми силами). Такая «инициативная уступка» не могла произойти иначе, как с подачи Москвы. Однако Санду, как и Зеленский, отказывается общаться с левобережьем, предпочитая сохранять конфликт в подмороженном состоянии, вокруг которого только имитируется «жизнь» в виде бесконечного «переговорного процесса». Теперь мы видим, что такая тактика таит в себе огромные риски. Региональная ситуация прямо сейчас столь волатильна и непредсказуема, что строить какие-то прогнозы – дело совершенно неблагодарное. Наверняка можно лишь сказать одно – пространство вокруг нас меняется, и вероятно меняться придется и нам самим. Молдове, как минимум, предстоит отыскать новый баланс в отношениях с Западом и Востоком, а также задуматься о пересмотре своей стратегии по приднестровскому урегулированию. Главное, что действовать необходимо с оглядкой не только на западные посольства, но и на свои интересы, и интересы России, с которыми, как бы нам не хотелось, считаться придется. После событий последних месяцев надеяться, что западная поддержка убережет нас от самых печальных сценариев – попросту наивно. В то же время бесконечно злить «медведя» может быть смертельно опасно, ведь в критический момент остаться с ним, скорее всего, придется один на один.