Чего потребует Москва от Кишинёва за поставки газа с 1 мая?

Сергей ЧЕБАН

Судя по вчерашним заявлениям президента, поставки российского газа в Молдову всё-таки продолжатся. Но на каких условиях?

В пасхальную неделю Молдову стала накрывать волна крайне опасных событий, грозящих кумулятивным негативным эффектом вывести социально-политическую ситуацию в стране из хрупкого равновесия. Произошедшее в приднестровском регионе плотно закрепилось в международной информационной повестке и, судя по всему, тема левобережья будет находиться в разогретом состоянии ближайшее время. Тем временем остались буквально считанные дни до 1 мая, когда Россия может прекратить подачу газа нашей стране из-за нарушения условий подписанного прошлой осенью договора с «Газпромом». Если это произойдёт, мы также лишимся возможности закупать электроэнергию на Кучурганской электростанции. В таких чрезвычайных условиях нам, вероятно, придётся в срочном порядке просить помощи у воюющей Украины или европейских партнёров, чтобы не оказаться в полном энергетическом коллапсе. То, что Москва может быть принципиальной, все уже убедились. Вчерашнее прекращение прокачки голубого топлива в Польшу и Болгарию из-за нежелания платить в рублях стало тревожным сигналом для многих. Похоже, Кремль не блефует, готов дальше повышать ставки и идти на обострение ситуации, особенно в отношении государств, влияние которых в Европе не столь высоко. Такой предупредительный выстрел вызвал серьезные опасения, особенно, в тех странах, которые в наибольшей степени зависят от российского газа. Если Польша ещё может позволить себе порвать с Москвой, то Болгария практически на 90% зависит от импорта российского голубого топлива. Отключение газа в одностороннем порядке в Брюсселе резонно назвали попыткой России использовать энергоресурсы в качестве геополитического инструмента, а также очередным подтверждением ненадежности «Газпрома» в качестве поставщика газа. Несмотря на нестандартную ситуацию (к которой, думаю, всё же готовились), надо отдать должное Еврокомиссии, которая нашла быстрое решение проблемы и организовала поставки газа в Польшу и Болгарию из соседних стран. Вместе с тем, как оказалось, проблему удалось купировать лишь отчасти. Кризисная ситуация и смена логистики поставок сразу же оказала давление на европейский рынок энергоресурсов и привела к соответствующему ценовому скачку. К вечеру стоимость газа в Европе выросла почти на 25%, превысив 1300 долларов за тысячу кубометров. По всей видимости, подобная нестабильность на международных рынках, которой не видно ни конца, ни края, лишает наше правительство перспективы снизить тарифы для населения хотя бы в летний период. На этом фоне несколько обескураживающе выглядит информация, появившаяся в американской прессе, указывающая на то, что порядка десяти стран Европейского Союза приняли ультимативные условия Москвы и открыли рублёвые счета в Газпромбанке для проведения расчётов за потребляемые энергоресурсы. Если это так, то общеевропейской солидарности будет нанесён серьёзный удар, а утрата доверия и единодушия среди стран-членов может спровоцировать болезненные центробежные процессы и углубление внутренней разобщённости в ЕС. Впрочем, европейцы как-нибудь разберутся со своими проблемами, а вот чего ждать и на что рассчитывать в этих условиях Молдове – это вопрос, на который пока никто так и не дал внятного ответа. Ранее вице-премьер Андрей Спыну не исключил, что в мае Молдова останется без российского газа из-за того, что правительство не смогло в оговоренный с Москвой срок провести аудит исторического долга перед российским концерном. Между тем, по его словам, у нас есть возможности закупать газ у международных трейдеров, которые изъявили готовность поставлять нам голубое топливо. После месяца риторики, явно указывающей на возможность прекращения газового импорта из России, на днях произошёл резкий разворот. И вот спикер парламента Игорь Гросу как-то интригующе намекнул на то, что власти начали переговоры с Россией о продлении срока аудита по долгу, а также о продолжении поставок газа после 1 мая. Этот сигнал вчера косвенно подтвердила своими заявлениями президент, внезапно признав, что мы на самом деле не можем сейчас отказаться от российского газа, которому, по факту, нет альтернативы. Кроме того, по словам Санду, от поставок энергоресурсов напрямую зависит вопрос снабжения Молдовы электроэнергией, особенно в условиях отсутствия взаимоподключения с Румынией. Если по вопросу газа власти попытались хоть как-то сбить растущее социальное напряжение и скрыть полную непредсказуемость за дымовой завесой обнадёживающих заявлений, то с электричеством всё как-то очень неоднозначно. Контракт с единственным на данный момент поставщиком, Молдавской ГРЭС, истекает 1 мая. Ранее правительство пыталось переподписать его на год, но российская компания согласилась это сделать только на месяц. Накануне Чрезвычайная комиссия продлила сроки тендера по закупке электроэнергии до 28 апреля, хотя изначально он был поставлен до 22 апреля. Оказалось, что проведенный 15 апреля тендер был выигран двумя компаниями, реальных бенефициаров которых надзорные органы не смогли определить. При этом Наталья Гаврилица не видит каких-либо рисков в том, что до истечения срока прошлого договора осталось всего лишь три дня. Более того, по мнению премьера, за это время удастся продолжить переговоры и о наиболее выгодной цене для населения. Сложно разделить оптимизм, который излучают наши власти. Хочется просто верить в то, что они действительно располагают большей информацией и знают, что делают. Однако опыт работы нынешнего кабмина, увы, вынуждает всё-таки готовится к худшему сценарию, ведь под региональный кризис можно списать практически все управленческие ошибки, систематически допускаемые правительством. То, что переговоры с Москвой всё-таки ведутся – это уже неплохо, вопрос лишь в том, что выставит Кремль в качестве условий для достижения «энергетического компромисса». Ведь не для того Россия позволила подвести ситуацию к краю пропасти, чтобы просто так пойти навстречу молдавскому руководству. Если судить по публичным заявлениям российских представителей, то, скорее всего, главные требования будут касаться прекращения поддержки Украины, в первую очередь материально-технической, возможности заключения прямых газовых контрактов с контрагентами на обоих берегах Днестра, а также минимизации рисков в отношении приднестровского региона.