Со свободой слова в Молдове официально всё?

Главная / Комментарии / Со свободой слова в Молдове официально всё?
Правящий режим хорошо зачистил информационное пространство страны: не провластные СМИ массово отказались освещать президентские выборы и референдум, чтобы не нарваться на огромные штрафы и блокировки   
Семен АЛБУ, RTA: С момента, как желтая банда захватила Молдову, мы регулярно обращаем внимание на тот беспредел, который происходит с «четвертой властью». Раньше можно было много чего «хорошего» говорить про уровень демократии в нашей стране, но какая-никакая свобода слова все-таки была. Как минимум, мы имели целую сетку разнообразных СМИ – национальных, региональных, вещающих в эфире и в интернете. Да, они ангажированы, зачастую имеют не совсем чистоплотных владельцев или сидят на иностранных деньгах – но, тем не менее, палитра мнений была широкой, а медиа не стеснялись критиковать власть. И даже одиозный Плахотнюк мирился с таким положением дел. Но то, на что не покусились во времена захваченного государства, почти сразу же оказалось под угрозой после того, как Майя Санда и ее камарилья заполучили все рычаги управления республикой. Пользуясь прикрытием западных кураторов, которые поставили фактически бан на любую серьезную критику «проевропейской власти», желтые в первые же месяцы своего правления начали планомерно прибирать к рукам медиаполе Молдовы. Например, поставили себе под контроль «Телерадио-Молдова» и Совет по аудиовизуалу, во главе которого поставили Лилиану Вицу – будущего печально известного информационного «цербера» на службе PAS. Ну а дальше Вы знаете – массовые блокировки телеканалов, интернет-порталов и электронных СМИ, без каких-либо решений суда и при очень робких возмущениях, а иногда и гробовом молчании местных и зарубежных правозащитных НПО. И вот сейчас мы видим закономерный итог этой тоталитарной политики в сфере СМИ. На неделе стало известно, что в медиагестапо Лилианы Вицу поданы уведомления от 73 телеканалов и радиостанций, из которых более трех десятков – с национальным покрытием, об их решении не освещать осенние выборы президента и референдум о евроинтеграции. На практике это означает, что они не имеют права размещать платную предвыборную рекламу, а также транслировать программы о выборах, «за исключением новостей, представляющих общественный интерес». То есть буквально: через два месяца в стране два главных политических событиях года, а может и не только, но большинству наших СМИ это не интересно. Вы когда-нибудь слышали о таком феномене? Действительно, кто ж в здравом уме будет отказываться от возможности снять десятки, если не сотни хайповых сюжетов, которые точно привлекут внимание широкой публики? А вот у нас таких оказалось большинство. Удивился этому раскладу и кандидат в президенты Александр Стояногло, по мнению которого, все это «вызывает серьезные вопросы». Разгадка здесь, конечно, очень проста. Дело в том, что PASюки за три года так зарегулировали молдавскую медиаполяну, что никакой свободой слова тут даже и не пахнет. Они совершенно не стесняются при этом обрушивать репрессии на неугодные СМИ, применяя для этого то Комиссию по чрезвычайным ситуациям, то вообще Совет по инвестициям, что в свое время возмутило даже лояльную власти неправительственную братию. Но их возгласы, само собой, ни на что не повлияли – такое вот у нас демократическое общество. Совет по аудиовизуалу вообще превращен в цензурный орган, который самолично определяет – понятно, в чью пользу – соблюдаются ли «принципы объективности, сбалансированности и беспристрастности», «правильность» освещения отдельных тем и т.д. Как говорит Лилиана Вицу, «наводит порядок». Наводит до таких пределов, что дезинформацией уже считается любая критика политики президента и правящей партии. А еще за нее можно попасть под обвинения в государственной измене согласно законодательным изменениям этого года… Оппозиционные СМИ в итоге оказались между молотом и наковальней. Часть из них прикрыли, часть подвергли остракизму – наши чиновники позволяют себе уже даже не отвечать на вопросы тех журналистов, которые, по их мнению, «работают на преступников». И особенно понравилась власти практика наложения санкций на провинившихся через Совет по аудиовизуалу. Причем лояльные медиа либо отделываются символическими штрафами, либо в большинстве случаев их вообще не получают, а вот остальным достается в полном объеме. Это видно и по цифрам. Так, в 2020-2021 годах Совет выписал штрафов на менее 700 тысяч леев, зато в 2022 году – уже на 2,3 миллиона, а в прошлом – 3,14 миллионов. Тенденции и методы очевидны. Понятно, что угрозы блокировки и огромные денежные наказания очень сильно влияют на желание еще пока не прикрытых СМИ в принципе касаться острых тем, за которые обязательно больно «прилетит». Даже таких рейтинговых и интересных публике, как выборы главы государства. Зачистив сетку вещания и официальные электронные СМИ, власти уже размышляют над тем, как поставить в стойло независимые интернет-ресурсы, включая блогеров, инфюенсеров, телеграм-каналы, паблики и т.п. Тут на помощь уже пришли западные партнеры, которые отправляют делегацию за делегацией с ценными советами по контролю за интернетом под соусом противодействия «гибридной агрессии Кремля». Здесь наверняка сыграет свою роль начавшее работать в этом году «Министерство пропаганды» – официально «центр стратегической коммуникации и борьбы с дезинформацией «Патриот» во главе с незабвенной Анной Ревенко. Идея о его создании принадлежит президенту, если кто не помнит. Чем именно занимается эта структура, точно не известно – экс-глава МВД не спешит отчитываться о результатах работы. Однако по странному совпадению недавно в нашем сегменте сети вылез аналог украинского сайта «Миротворец» со списком молдавских врагов народа. И, по слухам, авторство этой поделки принадлежит именно «Патриоту». В общем, информационная диктатура, о которой я давно говорю, строится у нас полным ходом. Под овации Запада, который чуть ли не в каждом отчете рисует картину какого-то невиданного демократического прогресса в Молдове. Так что «желтые товарищи», ничем не стесненные, будут и дальше идти «верной дорогой», подавляя остатки свободы слова в стране.