Российско-украинский конфликт: эскалация накануне переговоров?

Сергей ЧЕБАН

Несмотря на то, что, на первый взгляд, перспективы переговоров о завершении войны в Украине отдалились после начала боев в Курской области, на самом деле происходящее – не что иное, как финальный этап подготовки к ним

Прошло уже две недели с момента, когда украинские силы вошли на территорию Курской области и с наскока заняли несколько десятков небольших населённых пунктов, а также районный центр – город Суджу. Изначально довольно высокие темпы наступления постепенно замедлились, но, если верить ежедневным сводкам из Киева, расширение плацдарма продолжается. При этом попытки россиян локализовать очаг и остановить продвижение ВСУ пока не слишком успешны. В настоящее время украинское командование бросило основные усилия на подавление сопротивления российской армии, а также увеличение зоны контроля за счёт разрушения логистики и рассечения обороняющихся подразделений РФ. Не исключено, что эта экспедиционная вылазка – лишь первый или отвлекающий удар, и в дальнейшем Украина попытается атаковать на других участках российско-украинского пограничья в Брянской и Белгородской областях. Какой бы ни был замысел Киева, очевидно, что отныне вся граница между двумя государствами одномоментно превратилась в единый сплошной фронт, который вынудит всех изыскивать мобилизационный ресурс и растягивать имеющиеся силы и средства. Гипотетически, в длительном противостоянии ресурсное преимущество на стороне Москвы. Но власти Украины, по всей видимости, делают главную ставку на то, что в Кремле не готовы к затяжному конфликту и настроены как можно скорее всё решить на переговорах. Военным экспертам до сих пор так до конца и не понятны стратегические цели наступательного рывка ВСУ на территорию РФ, в то время как политологи увидели общий контур этой неординарной затеи, имеющей цель изменить устойчиво негативный политико-информационный тренд о «слабеющей и проигрывающей Украине». Помимо этого, такой стремительный прорыв на российскую территорию можно рассматривать как попытку внутренней дестабилизации в России, Кремле и российском обществе в надежде на то, что новые линии разлома и недовольства вынудят Москву умерить свои запросы. Именно ожидающимся смягчением российских позиций, недавно обозначенных Владимиром Путиным, под давлением «Курской операции» можно объяснить заявления украинских официальных лиц о стремлении усилить переговорный фундамент Украины. Кроме того, нельзя исключать попыток украинского руководства укрепить свои позиции в диалоге с Вашингтоном и продемонстрировать новой американской администрации, что при всех сложностях Украина всё ещё сильна и способна не только эффективно обороняться, но и результативно наступать на «старые» территории Российской Федерации. Из этого всего явствует, что главной целью вторжения в РФ было не столько решение военно-политических задач, сколько проведение широкого политико-пропагандистского манёвра. К слову, критики Украины, которые стараются смотреть в целом на всю фронтовую картину, по-прежнему утверждают, что ситуация далеко не в пользу Киева, особенно на основных участках боевого соприкосновения. Речь, в частности, идёт о Покровском направлении, где российские войска ежедневно захватывают украинские населённые пункты и находятся уже в 10 км от Покровска – ключевого логистического центра юго-западного Донбасса и единственного города, где Украина ещё продолжает добывать коксующийся уголь для своей металлургической отрасли. Тем временем на внутреннем периметре также предпринята попытка переломить негативные тенденции. Чтобы преодолеть политический кризис, похоже, что офис президента был всё-таки вынужден пойти на компромисс с оппозиционными силами. Разблокирование работы Верховной Рады ознаменовано принятием закона, фактически ведущего к запрету Украинской православной церкви (как того ранее требовало политформирование Петра Порошенко). Договорённости с оппозиционными силами проявляют серьёзную парламентскую проблему для украинского президента, который уже не может положиться только на фракцию «Слуга народа». Процесс принятия законов значительно усложнился, и нужные решения более не проталкиваются как в предыдущие годы, что говорит об ослаблении президентской вертикали. В результате команде Зеленского приходится считаться с другими парламентскими группами и вести с ними не совсем приятные политические торги. В это же время финансово-экономические показатели Украины продолжают вызывать тревогу, после того как международное агентство Fitch вновь снизило кредитный рейтинг страны с уровня «C», означающего неизбежный дефолт, до уровня «RD» – ограниченного дефолта. Аналогично поступило агентство S&P. Решение объяснялось планами Киева по реструктуризации внешних займов и приостановке выплат по облигациям. Был понижен и рейтинг еврооблигаций 2026 года на $750 млн с «C» до «D». Поэтому, если отложить в сторону эйфорию вокруг «курской эпопеи», которая по всем военным законам, так или иначе, начнёт угасать через несколько недель и превращаться в обычную рутинную историю, то перед глазами предстаёт далеко не радужная перспектива для Киева. Судя по всему, именно совокупность неизбежных катастрофических тенденций и вынудила украинские власти решиться на такую громкую операцию без внятных военных целей. Не исключено, что, не имея возможности переломить ситуацию на основном фронте, Украина будет и дальше проводить подобные ограниченные, но медийно громкие акции с целью дальнейшей нелинейной эскалации и недопущения затухания конфликта на невыгодных для себя условиях. В ближайшие месяцы все действия сторон на линии боевого соприкосновения, условно говоря, будут укладываться в логику формирования своей позиции в диалоге с новой американской администрацией. Операция в Курской области – это своего рода пас демократам и лично Камале Харрис, которая в отличие от Дональда Трампа не говорит о намерении мгновенно завершить войну и готова продолжить поддержку Киева в случае, если ВСУ продемонстрируют волю к сопротивлению и наступательные успехи. Помимо прочего, такая резкая эскалация перед президентскими выборами в США может рассматриваться как желание Киева вернуть миротворческую инициативу Белому дому, у которого её активно пытается перехватить Китай и уже даже Индия. В результате Пекин получил болезненную пощёчину от украинских властей, которые «кокетничали» с ним всё лето. Визит главы МИД Украины в КНР, телефонные беседы и рассуждения о переговорах, под которые Китай начал мобилизовать «Глобальный Юг», на деле оказались лишь дипломатической ширмой, за которой последовала резонансная курская операция. Вне всякого сомнения, она изменила характер и конфигурацию российско-украинской войны. Версий о том, какой именно будет ответ Кремля – великое множество, но пока россияне ведут себя сдержано, будто этот локальный кризис имеет второстепенное значение. В Киеве наверняка рассчитывали на резкую и непропорциональную реакцию РФ, которая позволит вновь отмобилизовать страны Запада и нарастить потоки финансовой и военной помощи. Но понимают это и в российской столице. Несмотря на то, что перспектива переговоров несколько отдалилась за последние две недели, на самом деле происходящее – не что иное, как финальный этап подготовки к ним. Посреднические услуги Киеву и Москве будут предлагать самые разные столицы, но урегулировать этот затянувшийся конфликт, скорее всего, будет под силу только новой администрации Белого дома.