Зачем молдавские политики «добивают» нейтралитет?

Сергей ЧЕБАН

Тревожные движения вокруг нейтралитета, совершаемые правящим режимом, отражают не столько заботу о безопасности страны, сколько кризис стратегического мышления элит в условиях быстро меняющейся международной среды

В международном календаре есть даты, которые политики любят вспоминать только тогда, когда это им выгодно. Одна из таких – 12 декабря, Международный день нейтралитета. Он учреждён резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 2 февраля 2017 года. При всей своей скучности она содержит, пожалуй, главную мысль, очень уместную для сегодняшнего мира: нейтралитет не анахронизм, а инструмент безопасности и превентивной дипломатии. То есть ровно то, что нужно малым и уязвимым государствам в эпоху бушующих геополитических штормов современности. Казалось бы, Молдове сам бог велел бережно хранить свой нейтральный статус. Вся история не раз показывала, что именно такая позиция помогала небольшим странам не попадать в жернова чужих противостояний. Но в наших высоких кабинетах, как обычно, решили пойти своим, особым путём и в самый «подходящий» момент начать обсуждать отказ от нейтралитета. То есть тогда, когда европейская система безопасности трещит по швам и обустраивается буквально на ходу. За последнюю неделю молдавские чиновники выдали целый фейерверк заявлений, усомнившись в нужности нейтрального статуса государства. К примеру, министр обороны Анатолий Носатый назвал его «навязанным» Молдове Российской Федерацией и введённым с коварной целью ограничить развитие обороноспособности страны. Аргумент, надо признать, оригинальный: получается, что конституционная норма 1994 года является своего рода внешней диверсией. Министр иностранных дел Михай Попшой также настойчиво выводит нейтралитет в категорию сомнительной условности. Хотя он и признаёт его популярность среди большинства граждан, тем не менее, всё же предлагает запустить некое «широкое обсуждение». Намёк на то, каким должен быть «правильный» финал этих дискуссий, считать несложно: отречение от якобы устаревшей и навязанной догмы в пользу иного, пока ещё не названного, но вполне угадываемого курса. Придворные политологи как по свистку подхватили тему и бодро рекомендуют властям «проработать сценарий отказа от нейтрального статуса», потому что он, оказывается, более не гарантирует стране спокойствия. Взамен предлагается движение к коллективной безопасности, желательно с обязательным разъяснением населению, что нейтралитет – это жутко дорого, а современная армия, в отличие от дорог и инфраструктуры, куда важнее и нужнее. Однако в этой смысловой конструкции, которую нам с вами пытаются навязать, не хватает лишь ответа на один вопрос: кто именно и на каких условиях готов обеспечить Молдове ту самую коллективную безопасность? Формально у властей всё выглядит солидно. Есть стратегия обороны до 2034 года с модной западной терминологией и «правильными» определениями. В списке угроз – российский контингент в приднестровском регионе, в приоритетах – тесное сотрудничество с НАТО и рост военных расходов до 1% ВВП к 2030 году. Документы писались в прошлом и нынешнем году, очевидно, под мир, где НАТО стремительно расширяется и вытесняет Россию за Урал, США играют роль гаранта европейской безопасности, а Брюссель евроинтегрирует новые страны. На этом фоне показательным выглядит игнорирование нашим руководством новой Стратегии национальной безопасности США, подписанной Дональдом Трампом. Документ, мягко говоря, не оставил камня на камне от привычных представлений европейской элиты о трансатлантическом будущем. В нём прямо говорится о необходимости восстановить стратегическую стабильность в отношениях с Россией, помочь Европе «стоять на ногах» и, внимание, покончить с восприятием НАТО как постоянно расширяющегося альянса. Для элит и чиновников в ЕС это был холодный душ. Канцлер Германии Фридрих Мерц на этом фоне драматически объявил о завершении эпохи «Pax Americana» для Европы и о том, что европейцы должны подготовиться к фундаментальным изменениям в трансатлантических отношениях. И лишь в Кишинёве предпочли сделать вид, будто бы ничего особенного не произошло. У нас, судя по всему, продолжают жить по старой методичке и просто пережидают Трампа, уповая на то, что геополитические качели качнутся обратно и вернут всех в привычный удобный мир. Такое вот незрелое восприятие международной политики, опирающееся, видимо, на наивную надежду, что нынешние тектонические сдвиги не затронут периферию. Хотя как раз малые и зависимые государства обычно первыми ощущают на себе последствия подобных глобальных переломов. Поэтому наши власти продолжают покорно следовать в фарватере Брюсселя, Парижа, Берлина и Лондона, не задаваясь вопросом, куда именно он теперь ведёт. Хотя в этих столицах и сами, видимо, особо не понимают, в каком направлении движется история. Вместо того чтобы улавливать суверенный тренд, у нас гнут стремительно теряющую актуальность линию, даже не допуская мысли о том, что в 2028 году Молдове банально некуда будет вступать (особенно если европейская архитектура безопасности действительно трансформируется в систему суверенных государств). И потенциальный отказ от нейтралитета может стать не шагом в сторону большей безопасности, а стратегической ошибкой с отложенными, но крайне болезненными последствиями. Так что же наши политики в конечном итоге хотят получить от Запада, заигрывая с этой темой? Гарантии безопасности? В нынешних условиях, как показывают переговоры с Украиной, их не дают бесплатно и тем более авансом. Деньги? У США и ЕС хватает собственных дыр в бюджете, поэтому покупать отказ от нейтралитета никто не будет даже с хорошим дисконтом. Политическую лояльность? Она сейчас быстро обесценивается по мере того, как сами США уходят от идеологических обязательств к жёсткому прагматизму и логике внешнеполитических сделок. С одной стороны, нейтралитет действительно может показаться «чемоданом без ручки», который вроде как нести тяжело, но бросить жалко. Но в условиях, когда рушится старый порядок и ещё не построен новый, этот статус может оказаться единственным, что позволяет Молдове не стать объектом чужих планов и замыслов. В этом смысле воспринимать его нужно не как проявление слабости, а как большой политический актив. Все эти тревожные движения вокруг нейтралитета, совершаемые правящим режимом, отражают не столько заботу о безопасности страны, сколько кризис стратегического мышления элит в условиях быстро меняющейся международной среды. Ирония ситуации в том, что проблема Молдовы заключается не в нейтралитете как таковом, а в отсутствии воли и компетенции наполнить его реальным содержанием. Именно отсутствие дальновидности сегодня представляет главную угрозу национальной безопасности – факт, с которым трудно не согласиться.