Идеи унионизма в Молдове: неопределенность на волнах цикличности

Организации, продвигающие объединение Молдовы с Румынией, до сентября надеются собрать миллион подписей от граждан обеих стран в поддержку так называемой «унири». Подписи планируют представить на научной конференции в Европарламенте, которую собираются провести унионисты, чтобы «сообщить всему миру о своем волеизъявлении». Эти мероприятия продолжат серию акций по случаю столетия «воссоединения», как говорят их организаторы, «двух румынских государств». В прошлом году 27 марта было объявлено в Румынии национальным праздником, что, по мнению экспертов, легитимизировало идею унионизма как таковую в общественно-политическом пространстве. Уже этой весной – в год столетия событий 1918 года – депутаты обеих палат румынского парламента приняли «Торжественную декларацию по случаю празднования 100-летия объединения Бессарабии с родиной-матерью Румынией», в которой выражается готовность воссоединиться с Республикой Молдова, если этого захотят её граждане. Разъяснительную работу среди них уже два десятилетия ведут общественные и политические организации, которые фактически продвигают в Молдове интересы Бухареста. Румыния до сих пор не признала де-юре наличие границы по Пруту, а местная общественность и эксперты много лет обсуждают план «присоединения Бессарабии», апеллируя к торжеству исторической справедливости. По их мнению, она была нарушена в 1940 году, когда СССР в ультимативной форме потребовал возвращения этой территории. За 20 с лишним лет до этого Румыния ввела сюда свои войска и администрацию, объявив о «воссоединении нации». При этом, как отмечают румынские историки, «объединение» происходило в сложной международной обстановке: в Европе шла Первая мировая война, большая часть Румынии была оккупирована, в результате революции пала Российская империя, где началась гражданская война. В таких условиях молдавский квази-парламент «Сфатул Цэрий» принял решение войти в состав Румынии, чтобы обезопасить население края от посягательств Украинской республики и большевиков, говорится в румынских учебниках истории. Между тем объединение «двух румынских государств» вызвало сопротивление значительной части местного населения, о чем свидетельствуют Бендерское, Хотинское и Татарбунарское восстания. К этому времени этническая палитра края представляла собой довольно пёстрый конгломерат народностей, в то время как моноэтничная Румыния с 30-х годов XIX века следовала парадигме собственной национальной идеи. Нынешняя территория Республики Молдова была присоединена к Российской империи в 1812 году после очередной войны с Турцией, задолго до образования Румынии как государства  (1860-1870-е). В следующие сто лет население Бессарабской губернии росло в основном в результате переселения разных этнических групп, которые к 1918 году составляли одну треть от общего населения края. Исторически современная Молдова развивалась в иной этнокультурной среде, нежели Румыния, поэтому «вторым румынским государством» с исторической точки зрения называть ее не совсем корректно. Тем не менее, унионизм стал модным в конце 80-х годов XX века, когда в Молдове развивал активность «Народный фронт», продвигавший откровенно националистические идеи. Среди лозунгов движения были требования переименовать молдавский язык в румынский и придать ему статус единственного государственного (хотя другие национальности составляли 30% от населения), при этом существование молдавской республики называлось исторической ошибкой, которую нужно исправить объединением с Румынией. Ещё до распада СССР о вхождении в её состав заявлял даже президент республики Мирча Снегур, а в первые годы независимости Молдовы официальным гимном страны был «Пробудись, румын!» – вместе с флагом и латинским алфавитом позаимствованный у запрутского соседа. Концепции унионизма и румынизма, однако, привели лишь к фактическому исчезновению с карты мира Молдовы в границах МССР. Противодействуя им, свою государственность создали гагаузы, а жители левобережья Днестра (Приднестровья) и вовсе объявили независимость. Последовавший приднестровский конфликт, приведший к значительным жертвам с обеих сторон, не в последнюю очередь стал результатом экспансии этих идей, вызывавших крайнее неприятие в левобережных районах Днестра, где доля немолдавского населения и вовсе составляла около 60%. При этом объединения Молдовы и Румынии на тот момент так и не произошло. Кроме того, оказалось, что унионизм не пользовался широкой общественной поддержкой – на всенародном голосовании 1994 года о сохранении суверенитета и территориальной целостности Молдовы, против молдавской государственности высказались не более 2% граждан. В дальнейшем унионизм превратился в политический инструмент Румынии по усилению своего влияния в Молдове. Ещё с 90-х годов прошлого века Бухарест активно финансирует молдавские СМИ, которые продвигают концепцию «общего будущего» и отсутствия отдельного молдавского этноса. Ежегодно Румыния предоставляет образовательные стипендии большому количеству молдаван. Используя свое членство в ЕС, она осуществляет и «паспортную экспансию» – жителям Молдовы в упрощённом порядке предоставляется румынское гражданство, открывающее возможность трудоустройства в еврозоне. Унионизм пропагандируется и Бессарабской митрополией Румынской православной церкви, которая не отделена от государства и финансируется из госбюджета. Её деятельность в Молдове ведется в формате общественной организации параллельно Молдавской митрополии Русской православной церкви. Движение за объединение «двух румынских государств» показало свою силу уже в 2009 году во время  т.н. «твитер-революции» в Кишиневе. Протест против победы коммунистов тогда достиг критических для Молдовы оборотов – его участники даже ворвались в здание молдавской президентуры и устроили публичное сожжение декларации независимости Молдовы и водрузили на крыше флаги ЕС и Румынии. Пришедшая затем  к власти еврокоалиция усилила сотрудничество с Бухарестом, который, в свою очередь взял на себя роль проводника Молдовы на пути к интеграции с Европейским союзом. Уже в 2012 году Молдова подписала с Румынией военный договор, который фактически означает подчинение молдавских вооруженных сил румынскому генштабу, а через него – командованию НАТО. Договор подразумевает контроль над воздушным пространством, возможность совместного участия в миротворческих операциях, обмен военной информацией, организацию совместных учений. По сути, это правовая база бессрочного нахождения на территории Молдавии румынского военного контингента. На фоне коррупции в государственной системе РМ, слабой экономики и стабильно высокого уровня бедности унионистские организации активно и умело рекламируют выгоды, которые могут получить жители Молдовы от объединения с Румынией. Гражданам страны обещают уравнять зарплаты и пенсии с румынскими – а на правом берегу Прута они несравненно выше, «автоматическую» интеграцию в Евросоюз, инвестиции в сельское хозяйство и в целом рост уровня жизни. Одновременно политики, общественные деятели и эксперты, выступающие с позиций унионизма, продвигают мысль о неспособности Кишинева самостоятельно решить накопившиеся проблемы. Такие идеи, судя по данным социологов, находят благоприятную почву. Опрос «Барометр общественного мнения» показывает, что число сторонников унионизма в 2017 году перевалило за 20%, тогда как два десятилетия тому назад этот показатель находился на уровне статистической погрешности. Сегодня многие представители молдавской власти (и центральной и местной) являются также гражданами Румынии и не скрывают своих про-румынских убеждений. Только в парламенте Молдовы румынскими поданными являются 64 депутата из 101. В поддержку «унири» высказались народные представители 145 населенных пунктов, в ходе «парада деклараций», прошедшего весной этого года. Причем в самой Румынии унионизм еще более популярен. Опрос INSCOP Research, проведенный в марте этого года для румынской газеты «Adevărul», показал, что почти 70 % румын поддерживают объединение с Республикой Молдовой. Между тем практическая сторона вопроса оказывается не такой радужной, как пытаются представить политики. По подсчетам экспертов, опубликованным газетой «Cotidianul» «униря» будет стоить не менее 30-35 млрд. евро в течение первых 5 лет, причем  Бухаресту ежегодно придётся тратить на реализацию проекта не менее 5% ВВП. Исследование Фонда Университета Черного моря Румынской Академии показало, что только для выравнивания пенсий 670 тыс. молдавским пенсионерам в бюджете нужно будет предусмотреть не менее 1 млрд. евро. Плюс еще 550 млн. – для выравнивания зарплат румынских и молдавских бюджетников. Согласно другим исследованиям, в случае объединения с Молдовой Румынии придётся ежегодно выделять на выравнивание экономик не менее 9 млрд. долларов на протяжении 20 лет. Румынская экономика, однако, сама испытывает проблемы, которые власти не могут решить без внешнего финансирования. МВФ, Всемирный банк, ЕС и ЕБРР всё ещё критикуют Бухарест за несоответствие темпов роста потребления росту производительности труда. Это кстати, является одной из причин, почему страну до сих пор не берут в Организацию экономического сотрудничества и развития. Так что повторить исторический опыт Германии Бухаресту пока не под силу, во всяком случае, в одиночку. Помощь Евросоюза в этом вопросе может оказаться решающей, как и мнение Брюсселя по «унире» в целом. В то же время, официально ЕС скептически относится к объединению двух государств,  усматривая в этом опасный прецедент возникновения многосторонних территориальных претензий. Республика Молдова занимает лишь часть Бессарабии, которую Румыния считает своей исторической территорией. Северная Буковина и Южная Бессарабия входят сегодня в состав Украины, и изменение границ может спровоцировать территориальный конфликт между Киевом и Бухарестом. Кроме того существует неурегулированный  приднестровский конфликт, который в случае «унири» весьма вероятно приведет либо к открытому столкновению войсками РФ в Приднестровье, либо к потере Кишиневом любых перспектив на реинтеграцию страны в нынешних юридических границах. О том, что прямое объединение «двух румынских государств» на текущий момент невозможно, говорят и представители действующей молдавской власти, причем не только президент Игорь Додон, но и демократы. Так, спикер парламента Адриан Канду в недавнем интервью украинским СМИ заявил, что прямая «униря» может спровоцировать гражданскую войну и распад страны. Более жесткое заявление сделал глава молдавского правительства Павел Филип, отметив в интервью  The Guardian, что объединение двух стран исключено, несмотря на то, что отношения между Молдовой и Румынией находятся на историческом максимуме. Делая поправку на общественно-политические реалии, Бухарест также переформатировал свой подход, перейдя от идеи объединения «прямо сейчас» (авторства экс-президента Трэяна Бэсеску) к концепту «объединения в рамках Евросоюза (детище нынешнего главы государства Клауса Йоханиса). Такой переход от «жёсткого унионизма» к «мягкой силе», тем не менее, дополняется активной деятельностью про-румынских политических партий, которые намерены усилить свои позиции в молдавском парламенте. Партия национального единства, созданная перебравшимся в Молдову Траяном Бэсеску и экс-министром обороны Анатолием Шалару, пытается заручиться поддержкой румынски ориентированного электората, разочарованного в Либеральной партии Михая Гимпу. Румынские политологи прогнозируют, что харизма Бэсеску вкупе с активной электоральной работой позволит унионистам завоевать около 10 % парламентских мандатов на ближайших выборах. Несмотря на то, что унионизм до сих пор не пользуется поддержкой большей части населения Молдовы, в будущем проект «унири» может усилить свои позиции. По совокупному мнению политологов, страна переживает кризис идентичности, что лишь усиливает проблемы общества и «наслаивается» на прогрессирующую бедность населения, продолжая разъедать государство изнутри. Опыт Молдовы показывает, что в условиях политической нестабильности и снижения уровня жизни населения концепт унионизма является одним из традиционных маркеров электоральных предпочтений. Такой инструментальный подход имеет свои причины. С одной стороны, большая часть разноплановых элитных групп весь период новейшей истории Молдовы активно использует данный дискурс, претендуя на поддержку соответствующей категории электората. С другой – уставшее от неурядиц население склонно видеть в объединении двух братских государств хоть какой-то конкретный вариант выхода из тупика, своего рода панацею от опостылевших молдавских бед. На наших глазах разворачивается очередной электоральный цикл, а значит, всплеск актуализации темы объединения Молдовы с Румынией гарантирован.