Чем для Молдовы обернётся президентство Майи Санду?

В Молдове, являющейся парламентской республикой, полномочия президента значительно ограничены, и потому возможная победа Майи Санду 15 ноября — лишь первый шаг к завоеванию полноты власти внутри страны. Вместе с тем в международных отношениях позиционирование республики может измениться довольно быстро Итоги первого тура президентских выборов в Республике Молдова оказались предсказуемо непредсказуемыми. Оба фаворита — действующий президент Игорь Додон и лидер PAS Майя Санду — уверенно прошли во второй раунд противостояния. Однако тот факт, что Санду уже в первом туре «обскакала» своего недавнего партнёра по «антиплахотнюковской коалиции», стал неожиданностью, как кажется, даже для её сторонников. Проводившаяся политическими партиями правого фланга, неправительственным сектором и общественными организациями, а также рядом посольств артподготовка по непризнанию итогов выборов была оперативно свёрнута сразу после публикации результатов голосования. Сейчас Майя Санду может спокойно, сосредоточившись над недопущением серьёзных ошибок, готовиться к воскресенью 15 ноября. Уже перед первым туром ключевые спорные и конфликтные тезисы обозначались её идеологическими сторонниками по правому спектру. Так что Майе Санду нет никакого смысла «лезть на рожон» и делать острые заявления — голоса её электората из первого тура, а также кандидатов-аутсайдеров и диаспоры она едва ли упустит. Наоборот, востребовано несколько центристских примирительных тезисов, чтобы получить симпатии избирателей Виолетты Иванов и Ренато Усатого. Достаточно «откусить» около половины голосов, отданных за любого из них, и победа будет в кармане. Тем не менее, после потенциальной победы во втором туре Майе Санду придётся пройти очень длинный и совершенно необязательно успешный путь консолидации власти в Молдове. Очевидно, что она будет добиваться всеми доступными методами проведения досрочных парламентских выборов, однако существенная часть молдавских парламентариев неизбежно воспротивится этому желанию. С другой стороны, став президентом, Майя Санду сможет играть более активную роль в выстраивании взаимоотношений Кишинёва с международными партнёрами, с Приднестровьем, а также получит уникальные каналы коммуникации с обществом для претворения в жизнь своей идеологической доктрины. Прежде всего, следует ожидать выправления отношений с Европейским союзом. Первый символический визит новоизбранного президента Молдовы предсказуемо будет в Брюссель (в крайнем случае, если вмешается пандемия, в Бухарест). Структуры ЕС готовы оперативно разморозить доступ к финансированию Молдовы, столь востребованному, учитывая экономический кризис из-за COVID-19. Также команде Майи Санду вероятно удастся привлечь финансирование по линии Европейского банка реконструкции и развития, Международного валютного фонда, Всемирного банка, структур Организации Объединённых Наций и правительства США. Ожидается активизация мер поддержки со стороны агентств по развитию государств Европейского союза (ADA, SIDA, DANIDA и пр.). Потоки критики в адрес Молдовы из различных европейских кабинетов временно прекратятся или будут канализированы таким образом, чтобы способствовать реализации планов новоизбранного президента по «освобождению» институтов власти, проведению реформ и пр. Между тем о 200-миллионом кредите Российской Федерации, по всей видимости, придётся забыть, как и о средствах Евразийского банка развития. Крайне неопределённым становится участие Молдовы в структурах Содружества независимых государств и, в особенности, в Евразийской экономической комиссии, при которой РМ стала наблюдателем в 2018 году. Не исключено, что отказ от этого статуса, во многом искусственного и противоречащего обязательствам Молдовы в рамках Соглашения об ассоциации с Европейским союзом, станет одним из первых символических жестов Майи Санду. Или одной из тем, вокруг которой развернётся публичная полемика между нею и правительством Иона Кику. Не прибавит оптимизма российско-молдавским отношениям и позиция лидера PAS по вопросу статуса русского языка и будущего русскоязычных учебных заведений в РМ. Ещё одной темой для раздора может стать приднестровское урегулирование. Водораздел между нынешним президентом и Майей Санду был сформулирован предельно чётко: Игорь Додон поддержал участие приднестровцев в голосовании и призвал привлечь к ответственности лиц, препятствовавших доступу к избирательным участкам, включая депутатов парламента; его визави открыто потребовала не признавать голоса примерно 14 тысяч приднестровцев, участвовавших в выборах 1 ноября. Есть мнение о том, что команда Майи Санду не захочет отвечать по соглашениям с приднестровской администрацией, которые были достигнуты предыдущими властями. Может измениться тональность и частота встреч с руководителем левобережья вплоть до полного замораживания контактов на этом уровне. В то же время существенно улучшатся отношения между Киевом и Кишинёвом. Майя Санду, будучи премьер-министром, охотно взаимодействовала с украинскими партнёрами, крайне негативно относящимися к личности Игоря Додона из-за его тесных связей с Москвой и специфической позиции по вопросу принадлежности Крыма. Также Санду сможет организовать прагматичный и партнёрский диалог с Бухарестом, поскольку безапелляционно является выразителем воли в том числе унионистского электората и неоднократно была замечена в симпатиях (следует признать, обоюдных) к Румынии. Одно из главных действующих лиц молдавской политики может измениться уже в этом месяце, что может дать быстрый эффект на некоторых направлениях, особенно во внешней политике. Однако до настоящей трансформации в ключевых сферах (согласно предвыборной программе Майи Санду) Молдове придётся пройти очень долгий и тернистый путь — и далеко не факт, что в конечном итоге Санду удастся отвоевать достаточный для этого объём власти.